- Ой, я узнаю курсы первой помощи твоего папы...
- Так вот, этому мужчине позвонил сын прямо перед приездом медиков. Я ответила, а потом пришлось ждать его в больнице, чтобы телефон отдать. И тут, представь, он заявился с телохранителем, а бедный главврач, поспевающий следом, стелился перед ним, словно красная дорожка.
- Богатый красавчик? – улыбается Вера и многозначительно подмигивает. – Неужели понравился?
Я отрицательно качаю головой.
- С ума сошла? Красивый мужчина как Феррари. Огненный, небезопасный и руками не трогать.
- Чувствую в твоих словах сомнение, - ухмыляется она. – Ладно-ладно. Как зовут?
- Валерий Сталь.
- Что-то знакомое. – Вера открывает браузер на смартфоне. – Так он в благодарность, предложил тебе работу?
- Вернее будет сказать, что он мне сразу же ее и организовал, - вздыхаю я, вспоминая перечень дел на полчаса.
- Офигеть! – вдруг выкрикивает Вера. - Вот этот Валерий Сталь?
Вера тычет мне смартфоном в лицо и я, смеясь, отбиваюсь. Но мужчина на фотографии, и вправду, мне знаком. Сердце, не слушаясь, начинает стучать быстрее. Глупое сердце.
- Ого... – Я забираю телефон и сглатываю. - Не думала, что он есть в Википедии.
- Шутишь что ли? Какого миллиардера там нет?
- Все-таки миллиардер… - тихо говорю я, приближая портрет.
Он определенно самый фотогеничный человек, из всех, кого я знаю. Идеально белоснежная рубашка оттеняет загорелую кожу и слишком темные в студийном освещении волосы. Его глаза смотрят куда холоднее, чем я сегодня ощущала на себе.
- Ты реально видела его? Говорила с ним? – Я киваю и возвращаю смартфон. – Ну и? Чего молчишь? Как он тебе?
Я начинаю напряженно размазывать еду по тарелке.
- Обычно, Вера. Обычно.
- Обычно? – медленно повторяет она и откладывает столовые приборы, впиваясь в меня взглядом. – Какое еще обычно? Он чертовски сексуальный! Самый завидный холостяк! Миллиардер! Да, блин, он в Википедии! А тебе обычно?
- Да, да, - соглашаюсь, закатывая глаза. - К нему влечет.
- Всех женщин, - авторитетно добавляет она.
- Вот именно, - говорю тише. - Всех женщин.
- А еще всех женщин влекут актеры, певцы, музыканты и плохие парни, к которым ты всегда была безразлична, так что соскочить не выйдет! Да признайся же! Он тебе понравился! Ты поэтому такая странная!
- Черт, Вера! – Я бросаю вилку. - Кому он не понравится?
Я чувствую себя вываленной в грязи. То, что я испытывала рядом с ним, - это только мое, личное, и меня так злит, что кто-то это обсуждает! Так злит, как не должно…
- Тихо-тихо, - Вера косится на упавшую вилку. - Ладно. Значит, он в аут-зоне?
- Конечно! – говорю я слишком громко. - Он же чертов миллиардер!
- Слышал бы он тебя сейчас! - смеется она, сбавляя напряжение. – Извини, парень, ты в пролете, всему виной твой счет в банке, он слишком большой!
Фыркнув, я бросаю в нее скомканную салфетку.
Глава 7
После ужина она помогает мне помыть посуду, вытирает тарелки и убирает в шкаф. Мы с ней никогда не чувствовали себя друг у друга дома, как в гостях. С ложками и мороженным мы перебираемся на диван в зале. Сбросив на пол все подушки, Вера устраивается головой у меня на коленях. Я отставляю мороженное на широкий подлокотник и разбираю спутанные рыжие локоны.
- Игорь мне изменил, - зачерпнув ложку мороженного, говорит Вера.
Я молчу, чувствуя неуверенность в ее словах. Они вместе три года, и я знаю об их отношениях столько, сколько бы знала, будь сама девушкой Игоря. Меня всегда смущало, что он хоккеист и одного с ней возраста. Убеждение в том, что мужчина должен быть старше, и спорт – не профессия, всегда мешали мне относится к нему благосклонно.
- Я звонила ему вчера после игры, - продолжает Вера. – Он сказал, что у них там вечеринка, что он посидит с пару часиков и уйдет. Я набрала его позже, и мне ответила, какая-то баба! Игорь перезвонил потом, наплел, что в туалете был. А сегодня утром прислал мне сообщение, как он меня любит, какая я хорошая, как он меня не достоин, как боится, что я уйду от него, - она делает паузу и с горькой уверенностью добавляет: - Он мне изменил!
- Это ведь не все, да? – осторожно спрашиваю, продолжая перебирать мягкие волнистые пряди.
- Он спросил… спросил, простила бы я измену! – Она со злостью вытирает скатившуюся по щеке слезу.