У гостей отвисали челюсти, когда они зрели скачущую на муженьке нефтяной принцессы Диану. Их уста смыкались в жарких поцелуях, а от интенсивного трения тел едва ли не шел дым… и бла бла бла. Само собой, все интимные зоны были замазаны, ведь суть — в лицах.
Психика зрителей наверняка прилично пошатнулась. Доверие — бесспорно.
В зале начали раздаваться гневные реплики отдельных личностей. Они смешивались в какофонию с изумленным бормотанием. Кто-то умудрялся тихонечко хихикать.
Я в сотый раз окинул беглым взором толпу.
Ну же, блонди, покажись…
— Повеселился? — неожиданно ледяным тоном обратилась ко мне Мадина.
Она развернулась и уничижительно посмотрела на меня.
Вдруг раздался звонкий шлепок.
От силы удара ее ладони по моей щеке голову повело влево. Поморщившись от обжегшей лицо боли, я заиграл желваками и повернулся к Курковой.
— Так ты выражаешь благодарность?
Мадина шумно выдохнула.
— Благодарность?! — воскликнула разгорячено.
Я приблизился к брюнетке вплотную, прожигая взором насквозь.
— Я показал тебе истинное лицо Данила. Я разоблачил твою сводную сестру, которую, между прочим, ты мне пыталась заложить! И, о боги, прошу, не делай такой оскорбленный вид! — вскинул руками, яростно шипя напротив ее дрожащих в гневе губ. — Разве не ЭТОГО ты хотела?!
— Ты унизил меня, Эмиль, — произнесла, как отрезала.
Я свесил руки по бокам.
— Унизил на глазах у стольких людей, — ее надрывный голос сорвался на разрывающий сердце шепот.
Я…
Дерьмо.
Я об этом совсем не подумал.
Я был ослеплен жаждой расплаты. Я надеялся, что увиденное вразумит Мадину. Я желал, чтобы она лично увидела мерзкие деяния мужа и сводной сестры, и это вызвало бы в ней неописуемое отторжение.
Безжизненная, едва различимая улыбка украсила побледневшее лицо Курковой.
— Надеюсь, ты остался доволен собственным шоу, — проговорила натянуто, разбито.
— Мадин…
— Забудь мой номер, Багиров.
Она сделала шаг назад, затем еще один и еще.
— Ну и прекрасно, Куркова! — крикнул ей вдогонку. — Топи себя дальше во лжи!
Проклятье!
Со всей дури дернул за галстук, пытаясь ослабить узел, и сорвал пуговицу.
С заключительными титрами в зале включили свет.
ГЛАВА 33
АСЯ
Я с усердием старалась подобрать слова, чтобы ответить на возбужденный вопрос Бориса:
— Ну, как тебе фильм, белочка?
Как мне?
Разрываясь между желанием рукоплескать и осудить за чрезмерно агрессивную подачу материала, я беззвучно шевелила губами.
Боссы… перестарались.
Белова хоть и дрянь, но подвергнуть ее всеобщему порицанию такого рода чересчур. Выставлять напоказ аспекты ее интимной жизни — бесчеловечно. Они прилюдно изваляли Диану в грязи. Эта грязь, конечно, ее собственного производства, тем не менее, гуманнее было бы устроить разгром тет-а-тет.
— Нет, ну что за народ. Неблагодарные. Поскупились на овации, — бухтел Некрасов у меня над ухом.
Однако…
Наряду с сердоболием, тревожащим сердечный покой, я ощутила, как от выброса эндорфинов в кровь немного закружилась голова, а уголки губ так и просились вверх. Наравне с зудящим под коркой сознания состраданием к Беловой, я охмелела от безоговорочной победы над ней.
Порой необходимо прибегать к радикальным мерам, чтобы остановить злодеяния некоторых людей. Вряд ли это окажет незамедлительный эффект и вразумит злодеев, заставит их сиюсекундно переосмыслить свою жизнь, но стопроцентно затормозит.
— Ты витаешь в облаках, — Некрасов дернул меня за кончики волос. — И не ответила на мой вопрос. Тебе понравилось? — его рука, покоившаяся на моей пояснице, переместилась выше.
Я продрогла от нахлынувших мурашек, табуном пронесшихся вдоль позвонков.
Повернула голову вбок и уткнулась кончиком носа в подбородок блондинка. Тихонько посмеявшись, Некрасов наклонился вперед и сощуренным взором изучил мое лицо.
— Что вы делаете? — смущенно произнесла я.
— Пытаюсь сорвать куш и понять, что ты чувствуешь прямо сейчас, — он издал громоздкий вздох. — Никакая загадочная улыбка Моны Лизы не сравнится с твоим личиком. Позволь нарисовать твой портрет и заработать несметное состояние.
Сама того не ожидая, я прыснула со смеха.