Разбавив молоко водой, вскипятил его и добавил щепотку манки – совсем чуть-чуть, чтобы было попитательней. Остужать пришлось под холодной струей. Чуть не забыл, что надо проверить на руке, прежде чем давать. Воспоминания всплывали неохотно, потому что два года я прятал их даже от себя, но сейчас без них я бы навряд ли справился.
Не знал, сколько нужно ей давать, но девчушка съела полную бутылку. Смешно причмокивала губами, даже не открывая глаз. От соски отказалась. Прикрыв ее одеялом, я перенес сумку на диван, чтобы наконец заняться ее матерью. В комнату переноску не заносил. Боялся, что Марина заболела и может заразить дочку. Что-что, а лечить младенцев я не умел.
– Прошу прощения за посягательство, но лучше так, чем лежать с температурой, – проговорил я вслух, беззастенчиво стягивая с девушки халат.
Несмотря на то, что ответить она мне не могла, я старался сильно ее не разглядывать. То и дело оборачивался на переноску. Дети – они такие: на секунду отвернешься, а там уже Армагеддон случился.
Обтирал девушку влажным полотенцем. Водка и вода – ничего сложного. Старался не намочить белье. Самое обыкновенное белье – без рюшей, бантиков или кружева. Слегка застиранное – на лифе имелись катышки, но не разглядывать ее не получалось. Я даже на ощупь пробовал обтирать, закрыв глаза, но лишь разозлился на себя. Быстро поелозив полотенцем, бросил его в тазик, а ее накрыл простынкой. Девчушка спокойно спала, пока я мочил водой второе полотенце, чтобы уложить его на лоб девушке.
Марина вяло сопротивлялась, но не просыпалась. Температура никак не хотела спадать. Дождавшись врача, не мог найти себе места. Так и сидел на диване рядом с Ариной перед открытой дверью, пока Георгий Владимирович делал осмотр.
– Павел, ребенка сюда лучше не вносить, – первым делом заявил доктор. – Ничего сверхъестественного – всего лишь ОРВИ, но таким маленьким лучше совсем не болеть, – улыбался Георгий Владимирович, рассматривая спящую мордашку.
– Хорошо, – кивнул я на автомате.
– Девочка приходила в себя, но соображает туго из-за температуры. Жаропонижающее я дал, противовирусное тоже. К утру станет легче, однако постельный режим надо соблюдать. Купи вот эти препараты и проследи, чтобы следовала инструкциям. Горло красное, поэтому неплохо было бы полоскать. Грудью не кормить. Пусть сцеживает, чтобы молоко не пропало…
Я слушал, внимал и записывал. Меня мало волновало, что девушка может задержаться здесь на неделю, а то и на две. Главное, чтобы выздоровела, а еще – перестала смотреть на меня как на врага народа. Ничего же не сделал, чтобы она своим взглядом упрекала меня за помощь, которую я ей оказал. Будто я ненормальный, честное слово.
На всякий случай Георгий Владимирович осмотрел и Арину. Порывшись в сумке, я нашел паспорт и свидетельство о рождении. Малышке было всего-то два месяца, но врач убедил меня, что при соблюдении элементарных норм девочка заразиться не должна. Проветривать, лечить, не давать дочку, приковать к постели – ничего сложного, если бы объяснял Марине все это он, но, увы, придется именно мне. Какой будет ее реакция, даже представлять не хотел.
Георгий Владимирович написал мне название смеси, которой лучше всего кормить девчушку. На мой экспромт с молоком и манкой только усмехнулся, но ничего сказал. Никогда не задавал неудобных вопросов, и именно поэтому знакомство было ценным. Очень ценным и очень дорогим.
Не спал до самого утра. Пытался работать, но не получалось. Аришка путешествовала по дому со мной, даже не думая просыпаться. Несколько раз я проверял температуру и у нее, и у Марины. У девчушки симптомов не наблюдалось, а ее мама радовала постепенным снижением температуры. Едва на часах показалось шесть утра, я созвонился с секретарем.
– Ольга Николаевна, доброе утро. Мне ваша помощь нужна. Можете ко мне приехать прямо сейчас?
– Что-то случилось? – поинтересовалась она сонным голосом.
– Ничего непоправимого, но ваша помощь действительно нужна. И возьмите такси, я оплачу.
Секретарь явилась через полчаса. Не слишком довольная ранней побудкой, но, едва она увидела переноску в моих руках, лицо ее тут же преобразилось.
– Это кто у нас тут спит такой сладенький? Это что за сокровище? – прокралась она ко мне кошачьей походкой, не решаясь забрать переноску.
– Арина. Дочка моей хорошей знакомой. Марина спит в гостевой – она заболела, а вот с этой крошкой нужно посидеть, пока я смотаюсь в аптеку и за продуктами.