– У неё есть другой самец? И ты не вызвал его на поединок? – неприятно удивился Абакли.
– Есть. И я бы с огромной радостью выбил этому молодому хлыщу пару зубов, но в нашем обществе это тоже запрещено. Да и Элис вряд ли такое решение понравится. Наши самки не любят драк, – пожаловался я, делая большой глоток крепкого кофе без сахара.
– Раз нельзя избить, значит надо показать его в невыгодном свете. Посильнее плюнь в соперника при самочке, – сделал очередное заманчивое предложение леорец.
– Нет, плевать – это тоже не выход. К сожалею, сам мальчишка тоже не спешит делать ошибки. Любовниц у него нет, в сетях ни с кем не заигрывает, должностных полномочий не превышает. Этот отличник даже в бар с друзьями не ходит, – поведал я Абакли о своей печали.
– Ну, раз по-хорошему никак не получается, то просто укради эту самку. В конце концов, ты один из лидеров этой планеты – командор Томас Шейн. Ты же стратег! Вот и действуй. Утащи её к себе домой, а там и грудь раздуешь и железы покажешь. В общем, соблазнишь свою Элис, – посоветовал мне Абакли.
– А знаешь, друг, это неплохая идея. Вот только, чтобы провернуть этот трюк, мне понадобится твоя помощь, – сказал я, формируя в голове новый план по завоеванию своего личного безумия под именем Элис Райс.
Глава 6. Практика
Элис Райс
К моей огромной досаде, командор выбрал лифт, который отвёз нас не к служебному, а к главному входу в министерство.
В вестибюле управления, где мы работали, в любое время дня и ночи было достаточно людно. Это было связано с часовыми поясами планеты. Для удобства было организованно три рабочих смены, поэтому региональные отделения могли быть на связи в удобное для себя время. Инопланетные партнёры тоже не выбирали удобный момент для звонков, но речь сейчас не об этом.
– Элис, ты готова? – спросил меня командор, переплетая наши пальцы, за несколько секунд до открытия лифта.
– К чему? – растерянно спросила я, а дальше вычурные золочённые створки, стилизованные под антиквариат, разъехались в стороны, выпуская нас из закрытого пространства лифта.
При нашем с командором появлении гомон в холе моментально стих. Взгляды всех работников и посетителей обратились в нашу сторону. Я машинально попыталась вырвать свою ладошку из пальцев босса, но командор перехватил её другой рукой, а освободившейся приобнял меня за талию.
– Командор, мне вызвать Фила к парадному входу? – уточнил у нас мистер Донован, дежуривший сегодня за стойкой регистрации.
– Да. И, Донован, отметь у себя, что завтра мы с Элис с утра задержимся. Нужно будет уладить кое-какие личные дела, – довольно улыбнувшись, заявил Томас Шейн.
– Вместе с мисс Райс задержитесь? – почему-то переспросил мужчина.
– Именно так, – охотно подтвердил командор, вызывая новую волну шепотков и пересудов среди стоявших по близости коллег.
– Уже отметил. Фил вас ждёт, – вежливо ответил регистратор, но при этом мужчина даже не пытался скрыть своё изумление нынешним поведением моего начальника.
Через весь вестибюль мы шли сопровождаемые любопытными взглядами, возбуждённым шептанием и даже вспышками фотокамер.
– Тише, Элис, не нервничай так. Всё идёт так, как надо, – наклонившись к моему уху, едва слышно прошептал командор, а потом как бы невзначай наклонился ниже и мазнул губами по моей щеке, заставляя меня вздрогнуть.
Всё происходящее сейчас со мной было настолько ненормальным, что мозг просто отказывался принимать это всё реальностью. Хотелось верить в то, что этот день мне приснился – вот такой вот затяжной и глупый кошмар с элементами комедии. Я даже ущипнула себя свободной рукой за бедро. Ноге было больно, а моему сознанию от понимания степени наших проблем – ещё больнее.
Чёрный правительственный аэрокар уже стоял на площадке прямо напротив парадного входа, сам по себе привлекая внимание прохожих, а когда к нему направилась наша с командором «парочка», то это самое внимание умножилось в несколько раз.
Томас Шейн был не просто видным политиком, он был героем войны, а ещё заядлым холостяком, и за личной жизнью этого мужчины сетевые хроники охотились с особым азартом. Сейчас же поводов для сплетен командор давал с запасом. Начальник любовно обнимал рукой меня за талию, а второй ладонью нежно поглаживал моё предплечье. Наверное, это он так решил меня успокоить или приободрить. В любом случае