- Эх, и потрясет нас! - пристегивая себя к креслу, мой сосед - импозантный мужчина лет пятидесяти в пестрой гавайке, потертых джинсах и залихватски сдвинутой на бок плетеной шляпе, задорно подмигнул мне, - Константин.
Широкая ладонь крепко сжала мою, вызывая неприятную дрожь.
- АлисУн, - представляясь, привычно проговаривая чётко имя, подготовилась к расспросам.
- Иностранка?
- Нет, - усмехнулась, - родители приколисты.
Под наш смех, взревели турбины, взлет начался. Привычно, с противным звоном, заложило уши. Пять минут, полет нормальный. Самолет начал набирать высоту, но тут, словно вокруг нас исчез весь воздух, мир сделал стремительный кульбит, и все полетело в Тартарары. Огросная машина, потеряв опору, камнем полетела вних. Отчаянный скрип металла, нас нещадно мотает в креслах. У кого-то на несколько рядов впереди отрывает ремень и человек летит к потолку, что бы тут же спекировать в проход. От ужаса, горло перехватывает, воздуха не хвататет и мне не вздохнуть. Кто-то впереди пронзительно визжит. А нас всё продолжает стремительно крутить в пространстве.
Последнее что я успела увидеть, перед тем как мир потух, ярчайшая молния на фоне пронзительно-синего неба, с искрами впившая в крыло нашего самолета. Вспышка! Кажется, я чувствую, как меня вместе с самолетом прошивает током от кончиков пальцев до макушки.
А очнулась я уже в палате интенсивной терапии больницы имени Святой Делии Мирт, в компании парочки невменяемых блондинок с того злополучного рейса. И это был последний раз, когда я видела кого-то из своих соотечественников и таких же попаданцев. Больше САП не позволили мне такой роскоши, плотно взяв в оборот на целый год.
То, что эти садисты называли реабилитацией и социализаций в новом мире больше, на мой взгляд, походило на тотальную промывку моих многострадальных мозгов, на тему полезной для руководства САП информации. Ничего криминального, слава Богу, но приятного тоже поверьте мне, мало.
И вот, год спустя, меня наконец-то отпустили на поиски моего места в новом мире.
Место моего предполагаемого проживания, как и будущую профессию, мне так же подобрали заботливые аналитики горячо любимой Конторы. Мой куратор так живописно расписывал прелести Алирта, что я на время пути даже поверила, что этот город действительно сможет стать моим новым домом. Но...
Подъезд к городу - отдельная история. На протяжении полутора часов мы плелись сквозь бесконечные поля. Все было настолько одинаковым и ровным, что с какой бы скоростью не ехал экспресс, казалось, мы никуда не движемся. А первым признаком того, что мы наконец-то приблизились к цели своей поездки была просто непередаваемая вонь машинного масла и чад от огромного предприятия, подозрительно смахивающего на ТЭЦ. Но почему тогда пар сизо-лиловый?
С высоты насыпи, по которой проложили пути, городские окраины было прекрасно видно. Серые, покатые черепичные крыши приземестых, двух и трех этажных домов, хаотично тут и там стоящие огромные здания складов и ангаров. Зелени и деревьев, правда, много. А перед насыпью заботливые проектировщики выделили широкую зеленую зону, отделяя город от транспортной артерии.
Но жить я в этом районе не хотела бы. А скорее всего, придется. САП выделял на первичное устройство две с половиной тысячи крон. Сто семьдесят из которых я спустила на билет, в попытке отвязаться от обязательного в моём случае сопровождающего, что ждал моего прибытия лишь послезавтра в обед. Поэтому, с учетом того, что это приморский город, да ещё и учебно-научная столица целого региона, цены на жилье здесь "приличными" будут только в районах подобных этому. Ещё не пром зона, но уже близко. Чёрт, надо срочно искать работу.
И чем ближе мы подкатывали к центральному вокзалу Алирта, тем больше моё настроение мрачнело. Вот тебе и город мечты. Окутанный паром, смогом и дождевой взвесью.
В самом препаршивом настроении я подхватила дорожную сумку со скудными пожитками и двинулась первой на выход.
Проводник, симпатичный молодой мужчина которому невероятно шла его темно-бордовая форма, всю дорогу расточавший на одиноких пассажирок сладкие улыбки, спешно откинул лестницу и первым спрыгнул на перрон.
- Прошу, мисс, вашу руку, - крепкая ладонь в белоснежной перчатке, сильно стиснула мои вмиг онемевшие пальцы.
А я с восторгом, онемев от радости, оглядывалась вокруг. Стоило только выглянуть на перрон, что бы все сомнения в правильности суждений куратора тут же осыпались с шелестом шелухи за моей спиной. Окутанная паром, каменно-железная громада павильона с витражной крышей, в котором замер раскаленной стрелой экспресс, словно сошедшая со страниц бульварного романа конца 19 века. В нос ударила непередаваемая смесь ароматов: железа, влаги, фруктовой сладости и моря. Это действительно была мечта.