Мне хотелось дать ей отдохнуть – но гораздо больше мне хотелось попробовать с ней ещё кое-что. То, что больше всего любил я, но так редко себе позволял.
Я вышел из неё и, улёгшись рядом, принялся неспешно ласкать ее между ног.
– Сколько в тебе страсти, тигр, – хрипло шепнула она, чуть изгибаясь и показывая мне, что она не против продолжения.
Я поцеловал ее ушко, языком соскользнув внутрь, а пальцами тем временем лаская ее всё сильнее и задевая девушку чуть ниже. Бразильянка вновь застонала, выгибаясь, и, чуть повернувшись, прижалась ко мне попкой. Кажется, мы с ней отлично поняли друг друга.
Подготовка девушки заняла некоторое время, сплошь усыпанное поглаживаниями и сладкими поцелуями. Я действовал аккуратно и неспеша, замирая от каждого ее шипения или слишком резкого вдоха, и наконец был там, где хотел. Дав ей время привыкнуть, я начал медленно двигаться. Я не знал, был ли у неё подобный опыт, но во всяком случае она была готова попробовать это сейчас, со мной, и это распаляло меня ещё больше. Мне хотелось вновь толкаться в неё со всем своим желанием, и я с огромным трудом сдерживал себя и чутко прислушивался к бразильянке.
Стоило ей чуть расслабиться и двинуть попкой мне на встречу, как из моего горла вырвался победный рык. Я входил в неё всё быстрее, а она стонала всё громче. Одной рукой я продолжал ласкать ее между ног, толкаясь в неё сразу несколькими пальцами, а другой рукой обхватил ее подбородок и нашёл отличное занятие для ее ротика.
Это был чертов фул хаус, и мне совсем сносило крышу от реакции девушки – словно она всю жизнь о таком сексе и мечтала. Я таранил ее с трёх сторон, целовал плечи, кусал шею – и наслаждался ее вскриками, ее отзывчивой усердностью и ее полной открытостью для меня.
Мы оба подходили к пику, и я уже ни капли не сдерживал себя, когда бразильянка, выпустив на секунду мой палец изо рта, простонала:
– Ah, Pablo, por favor!.. Por favor!.. (3)
Какая-то дикая ярость охватила меня. Конечно, я и так понимал, что она меня с кем-то перепутала, но услышать имя другого в такой момент было сродни прямому выстрелу в сердце. Я резко перевернул ее на живот, навалился сверху, не давая даже дернуться в сторону, и принялся буквально вколачиваться в девушку со всем ожесточением, на какое был способен. Даже если бы сейчас она попросила остановиться, то я бы уже не смог. Мои руки по-прежнему были в ней, и я бешено кусал ее плечи, иногда даже до крови, а бразильянка лишь громче стонала и всё выше приподнимала свою попку для меня.
Мы кончили, одновременно выдохнув протяжные стоны. Я – сквозь зубы, а девушка – во всё горло. Мои пальцы выскользнули из неё, и я оперся на руки, пытаясь отдышаться, а бразильянка и вовсе лежала, не двигаясь.
– Ты – лучший, – прошептала она, не открывая глаза и, кажется, сразу засыпая.
Я вышел из неё и с трудом встал на ноги. Бразильянка была прекрасна – распростертая на белых простынях, бесстыдно раскинувшая ноги, с влажно блестящей кожей и… со съехавшей на волосы золотой маской. Я вгляделся в ее лицо, такое умиротворенное и удовлетворенное сейчас, подмечая пухлые губы, вздернутый носик и густые ресницы цвета ночи. Она была красива.
И она думала, что я – Пабло.
(1) Мила – главная героиня книги “Фотограф”, в которой повествуется о среднем брате Никиты.
(2) Oh meu Deus – о Господи (здесь и далее перевод с португальского языка)
(3) Ah, Pablo, por favor!.. Por favor!.. – Ах, Пабло, пожалуйста!.. Пожалуйста!..
Ник
Ранним утром следующего дня мы с Мигелем стояли в аэропорту Галеан и ждали приземления самолета из Греции. Встреча важных лиц входила в мои функции секретаря посла, поэтому мне пришлось встать ни свет, ни заря и, оставив свой завтрак для спящей бразильянки, уехать. Мигель, водитель, был крайне болтлив и сразу вывалил на меня тонну информации о человеке, которого мы встречали:
– Важная шишка у себя на родине, в Греции! Хотя сам он бразилец, но корни оттуда. Занимается то ли налаживанием торговых связей, то ли продажей спиртного. Бразильское пиво пробовал? Браму? Ммм, – Мигель восторженно прикрыл глаза. – Всем нравится! Вот он и занимается ее поставками зарубеж. А может и нет, эти воротилы всегда говорят слишком обтекаемо. Но самое-то главное, этот грек-бразилец – жених дочки нашего шефа, вот он и отправил тебя встречать своего будущего зятька. Я так-то и сам мог бы, не велика задача – постоять в аэропорту с табличкой “Пабло Адалопопус” или как-то так, но шеф хотел показать ему своё расположение, вот и…