Месяца через два-три, видно, приисковому начальству стало неудобно, что первый секретарь живет в таких условиях (сам я ни разу не обмолвился, что мне нужна квартира), предложили мне переехать в освобождающуюся квартиру бывшего первого секретаря райкома комсомола Н. Гонзы. Квартира в удобном месте, но тоже без тепла и санузла. Переехали мы без труда, правда, имущества у нас прибавилось, теперь появилось пианино, геологи помогли его перетащить.
Конечно, кроме работы у нас были и другие дела, увлечение охотой и рыбалкой, но они ограничивались теперь временем. Я по-прежнему любил енисейскую тайгу, во все времена года. Зимой свободное время заполнял чтением и работой вокруг дома – уборкой снега и возней с дровами, отопление квартиры занимало немало времени.
Я все больше и больше удалялся от учебы в заочной аспирантуре. Теперь я задумал сначала подготовить «болванку» диссертации, а потом сдавать кандидатский минимум. Отрыв от производства вынудил меня поменять и содержание темы диссертации, сделав ее более связанной с экономикой, увязав с развитием золотой промышленности Енисейского кряжа. Но упускались вопросы региональной геологии, не рассматривался состав руд и пород, поскольку с микроскопом или другими методами исследования не было возможности заниматься, и ходить в геологическую партию я не мог. Надо было по-настоящему заниматься новым делом, и вот так постепенно я забросил свою учебу в аспирантуре. Через год меня отчислили из нее по моей просьбе.
Связь с «материком», как тогда называли южные районы края и страны, мы не потеряли. Но я не был в отпуске несколько лет. Галя как учительница выезжала из Cеверо-Енисейска ежегодно, но поскольку в 1957 году умерла ее любимая бабуля в Тутаеве, которая ее с детства воспитывала, то она теперь ездила в Абакан к моим родителям или в Ярославль к своим дяде и тете. Оставаться на Севере без дела в летнее время было скучно и тяжеловато для здоровья.
Правда, в 1958 году мы, оставив ребятишек в Малой Минусе у моей тети Иры, поехали на ярославскую землю, где я познакомился с ее ближайшими родственниками, были в Ярославле, Тутаеве. У нее хорошими, добрыми были дядя Михаил Андреевич Сабуров, участник войны, главный механик на Ярославском моторном заводе, тетя Тося, сестра матери, и ее муж Владимир Егоров, тоже участник войны, настоящий представитель рабочего класса, работавший на Ярославском полиграфе токарем. Приняли они нас хорошо, и завязалась на многие годы настоящая родственная дружба. Мы там немного отдохнули и даже искупались в Которосле, притоке Волги.
Из Ярославля мы по другой дороге, не через Москву, поехали в Ленинград и познакомились с северной столицей, хотя и поверхностно, но в последующие годы наверстали. Тогда мы разместились в гостинице колхозного рынка, но провели время хорошо. Обратно в Сибирь ехали через Москву, где остановились на пару дней у Назара Павловича Неволина.
Теперь мы в отпуск решили ездить ежегодно, нельзя себя мордовать одной работой – надо и мир посмотреть, и полноценно отдохнуть. Следующий раз решили ехать в Сочи, мне по должности полагались ежегодная путевка в санаторий и бесплатный проезд. Гале же хотели снять комнату в Сочи и вместе отдохнуть. Но в крайкоме получить путевку в Сочи для отдыха летом не так-то просто, поскольку желающих больше, чем путевок. Мне дали путевку в партийный санаторий им. Ленина, но ко мне обратился первый секретарь Норильского горкома И.А. Савчук, инвалид войны, с просьбой передать ему путевку, поскольку едет с женой, а мне взамен обещал дать путевку в норильский санаторий «Заполярье» там же, в Сочи, с условием, что меня комфортно разместят в любое время и смогут продлить срок пребывания на отдыхе.
Не мог же я отказать этому заслуженному человеку, да еще инвалиду с одной ногой. Мы выехали из Cеверо-Енисейска, как и планировали, семьей, затем ребятишек завезли в Абакан и сами поехали в Москву. В крайкоме мне сказали, что могу обратиться в лечебный сектор ЦК на Старой площади и попросить для супруги путевку, они всегда внимательно относятся к секретарям с периферии. Принял меня сам зав. лечебным сектором и без проблем дал задание выделить мне путевку для жены, но уже в санаторий «Правда». Теперь мое удостоверение первого секретаря стало визитной карточкой во все высшие партийные и советские инстанции Москвы, единственное место, куда нужно было выписывать пропуск, – это на четвертый этаж главного входа в ЦК КПСС, где находилась приемная генсека Н.С. Хрущева.
Путевку выделяли за 50 процентов стоимости как члену семьи. Мы, конечно, обрадовались, но, оказалось, немного преждевременно. В канцелярии сектора ЦК потребовали от нас санаторную карту, а у нас, «туземцев», ее не было. Меня немного пожурили и здесь же нашли выход – направили нас с Галей в поликлинику ЦК на Кутузовский проспект, куда позвонили, чтобы Галя прошла требуемые врачебные кабинеты без задержки. Однако на одном специалисте она споткнулась – эндокринологе, та обнаружила увеличение щитовидной железы и заявила, что с этой болезнью в Сочи отдыхать не рекомендуется. На себя ответственность в выдаче санаторной карты она не взяла и сказала, что завтра в такое-то время здесь будет вести прием один из знаменитых профессоров по этой болезни и определит, стоит ли давать карту.