— Бежать решил?
Лёшка поднял голову и встретился с черными глазами хозяина особняка.
— А чё вы!..
— Я? — удивился Мёленбек. — По-моему, это ты, Алексей, пытаешься что-то изобразить. Не пойму только, то ли бегство, то ли любопытство.
— Ага, вы же сами тут скрываетесь!
— Это совсем другое дело.
— Все знают, что я здесь. Так что если вы меня убьёте…
— Дурак.
Трость легко шлёпнула Лёшку по затылку.
— Уроды! — чуть не заревел Лёшка, скребя по стене ногами.
Качаться на подоконнике, не имея возможности сползти, было обидно до чёртиков. Нашли себе развлечение, поймали и лупят! Ничего, он их всех… В клочки! Чтобы помнили! Гады! Сволочи! Фашисты!
— Действительно, дурак, — присел рядом Штессан. — Чего повис-то? Руки — на подоконник, приподнимаешься, просовываешь колено…
Он чуть ли не всё сделал за Лёшку — и пальцы Лёшкины зацепил, и выпер его вверх, и даже за коленом потянулся, но тут уже Лёшка сообразил сам и хоть и ушибся, а забалансировал на одной ноге. Цапля цаплей, но стоячая!
— Так лучше, — оценил Штессан.
— Заползай, — сказал Мёленбек.
Как вчера, он сел за стол и принялся переставлять предметы. Предметов явно прибавилось, кажется, количество их приближалось к десятку.
— Давай, — подал руку Штессан.
— Я сам, — отпихнул его Лёшка.
И чуть не грохнулся вниз.
Штессан вовремя дёрнул его на себя, нога нашла опору, пальцы вцепились в короткий ворот безрукавки, вторая нога ребристой подошвой кроссовки протарахтела по углу подоконника. Тр-рынц!
— Простите, — Лёшка выпрямился. — Я это… не рассчитал.
Штессан подтолкнул его к столу.
— Вот что, Алексей, — огладив бороду, сказал Мёленбек, — если хочешь уйти, уходи сейчас. Держать мы тебя не будем. В конце концов, найдём другого секретаря. А ты навсегда забудешь этот адрес.
— Вы всё-таки прячетесь? — спросил Лёшка.
— В некотором роде, — Мёленбек со слабой улыбкой двинул фигурку, похожую на длинноухого, застывшего в стойке пса.
— Просто, если я соглашусь… Это опасно?
— Возможно. В мире возможно всё, на любой его грани.
— Но для этого теперь здесь есть я, — сказал, плюхаясь на кушетку, Штессан. — И Солье тоже. Не будь вянгэ, парень.
— Вам легко говорить, — Лёшка посмотрел на Мёленбека. — А у нас тут, лет пять назад, собственность делили, потом трупы всплывали.
— Дурак! — припечатал Штессан.
Закинув ноги в шлёпанцах, он достал кинжал из ножен. Клинок его оказался короток и будто обломан. Штессан принялся крутить его, пробуя ногтем заточку и любуясь синеватым искажениями, бегущими по металлу.
— Алексей, — отвлёк Лёшку от созерцания оружия Мёленбек, — тебе решать. Но думаю, никакой особой опасности для тебя нет. Но даже если… Иахим сказал тебе: он первым примет удар.
Штессан отсалютовал кинжалом словам напарника.
— Я готов.
Лёшка потёр лоб.
— А я… А что мне надо будет делать?
Мёленбек широко улыбнулся.
— Первое — работать с хельманне. Второе — работать с бумагами и картами. Третье — иногда в доме будут появляться люди, и тебе придётся присутствовать на переговорах. Ну и четвёртое — когда Иахиму или кому-то ещё понадобится помощь, ты помогаешь. Вот и всё.
Он развёл руки.
— А что у меня за дар?
Мёленбек повернул к Лёшке фигурку длинноухого пса.
— Специфический, но достаточно ценный. Каждая вещь, которая определённое время находилась в пользовании одного человека, вбирает в себя его образ. Увидеть этот образ — и есть твоё умение. Мне такая способность очень нужна.
— Зачем?
Мёленбек, казалось, растерялся.
— Ну… — он посмотрел на Штессана. — При развитии способности, можно научиться отличать правду от лжи. Потом, ты видишь человека, которого хельманне воспринимает как он есть. То есть, отпечаток, который возникает перед тобой, он честный. В этом и секрет. Ты вот, когда Штессана увидел, что о нём подумал?
— Что он… — Лёшка помедлил. — Что он мёртвый.
— Ыс-с-с, — втянул воздух Штессан, — порезался.
Он показал каплю крови, набухшую на подушечке большого пальца.
— М-да, — разочарованно сказал Мёленбек Лёшке, — бывают и ошибки. С опытом пройдёт.
— А мы чем-то торгуем? — спросил Лёшка. — Недвижимость? Акции?
— Пока ничем, — сказал Мёленбек. У него, видимо, испортилось настроение. Он прикрыл глаза и отстранился от стола. — Пока у нас ремонт. Поэтому сегодня поступаешь в распоряжение Иахима, он тебе скажет, что делать.