– Я проще к этому отношусь, – ответила я. – Нет ничего постыдного в том, чтобы чего-то не уметь или не справиться с внезапно свалившимся на тебя заданием. Изрель ведь заранее не предупредила, что будет проверять ваши физические возможности и познания в этом вопросе.
Удивлённо глядя на меня, Элоранарр рассмеялся, согнулся пополам:
– Халэнн! Я просто представил, что приглашение, по которому я тогда приехал на лунные мистерии, содержало бы именно такое предупреждение.
Я рассеянно улыбнулась и снова отпила:
– Да, было бы забавно: «Приглашаю принца Элоранарра в подтверждение добрых отношений между странами поприсутствовать на национальных торжествах и хорошенько меня трахнуть в знак мира между драконами и вампирами, для улучшения, так сказать, настроения межвидовых отношений».
– Халэнн! – опять засмеялся Элоранарр и погрозил мне пальцем. – Выбирай выражения, это было очень и очень недипломатично.
– Вы правы, это обозначили бы как-нибудь более деликатно: «доставить мне невыразимое удовольствие от совместного времяпрепровождения в горизонтальном положении». Или: «объединить наши усилия для взаимного удовлетворения». Хотя так, пожалуй, слишком завуалированно: вы могли бы явиться неподготовленным, а это могло стать оскорблением всех вампирских кантонов вместе взятых.
От смеха Элоранарр уже бился о подлокотник, а я глотнула немного вина. Оно туманило разум, смягчало острые углы ситуации. Драконы те ещё собственники, а я дракон, и Элоранарр меня сексуально привлекал, поэтому я бы солгала, если бы сказала, что за все эти годы (а ведь с ним я времени проводила намного больше, чем его любовницы) не привыкла считать его немного своим.
Совсем немного.
Отсмеявшись, Элоранарр откинул голову на спинку кресла и выдохнул:
– Ну, Халэнн… хах, умеешь ты неожиданно повернуть ситуацию. – Он допил вино и налил себе ещё. Так и сидел, глядя на своё отражение в зеркальном потолке.
Наверное, по этому отражению меня Изрель и вычислила, когда он прижимал её к стене, а она вот так же запрокинула голову.
– Тебе легко: ты своим голосом можешь почти любую женщину убедить, что был на высоте. И мне интересно, а словами, интонациями можешь довести до оргазма?
Я всерьёз задумалась над этим вопросом. В семье у нас такое направление использования голоса не рассматривали, но теоретически…
– Не знаю, – честно ответила я. – Не пробовал. Тут нужна практическая проверка, тренировка…
Элоранарр снова засмеялся, чуть вино не пролил.
– Что такое? – я приподняла брови.
– Просто представил такую практическую проверку. После этого я мог бы поручать удовлетворение Вейры и Диоры… – Он замахал рукой. – Ладно, забудь: как секретарь и личный помощник ты намного полезнее.
Я тихонько выдохнула: Вейры и Диоры в моей жизни и так было больше, чем хотелось бы, а их демонстративные домогательства до меня, которыми они пытались вызвать ревность Элоранарра, утомляли. И если без него я могла чуть осадить их голосом, при нём оставалась почти безоружна.
– Кстати, для первого раза я очень хорошо справился, – как бы между прочим добавил Элоранарр.
«Даже не знаю, как бы я жила без этой ценной информации, – язвительно подумала я. – Не спала бы и не ела, пока не узнала бы».
Чувствуя на себе косой взгляд Элоранарра, ответила:
– Как же я горд, что мне достался такой талантливый, выносливый сюзерен. Вы не посрамили честь рода и империи, надо вам орден выдать за заслуги по налаживанию отношений с вампирами.
Всё, меня понесло. Не стоило пить, даже глотка делать не стоило: драконье вино коварно.
– Хоть кто-то это понимает и ценит, – Элор протянул руку и легонько хлопнул меня по лежащей на подлокотнике ладони, по телу сразу побежали мурашки. – Орден мне не нужен. – Он сжал мои пальцы, и по венам заструился огонь. – Хватит и твоего признания, мой верный соратник со слишком острым языком.
С невозмутимым видом вывернув пальцы из его руки, я сделала вид, что отпиваю вина. Пусть я скрывала свой запах достаточно хорошо, чтобы принадлежность к женщинам невозможно было установить с уверенностью, но в период размножения к запаху добавлялись такие ноты, что у подходящих мне драконов возникало неосознанное желание меня потрогать. Они, конечно, считали эту тягу следствием тёплой дружеской симпатии, но с Элоранарром было иначе: с ним мы целовались, и пусть не говорили об этом, но поцелуй был, и бордель я посещала до сих пор, и менталист время от времени проверял обслуживавших меня девочек, а значит, Элоранарр об этом помнит.