«Возьму!» — огрызаюсь я, натягивая браслеты с накопителями магии.
На поход в Киндеон я надеялась, поэтому набрала побольше амулетов с накопителями — они очень пригодятся в непризнанном мире, практически лишённом магии.
Рубашку меняю. Эта у меня укреплена магически на случай покушений на меня или на моё тело. Заменяю на такую же укреплённую, но с вшитыми накопителями, чтобы она не так быстро потеряла свои свойства в непризнанном мире. То же самое со штанами и жилеткой. Это всё можно будет спрятать под одеждой из Киндеона.
Стилет и тонкий кинжал тоже прихватываю — оружие лишним не бывает.
Сердце колотится, как сумасшедшее, я даже не слышу, что там делает Элор. Эмоций слишком много, кровь гудит в висках. Руки по-прежнему дрожат.
Неспящие… я слишком долго хотела с ними встретиться, и теперь… нет, конечно, я понимаю, что Элор меня не прямо в бой ведёт, а на разведку, и с вампирами мы можем в этот раз не пересечься, но… но…
Натянув штаны, набрасываю камзол и отправляюсь за изнемогающим от нетерпения Жаждущим.
«Веди себя смирно», — приказываю я.
«Ой, да брось ты! — он взбудоражен, и меня бьёт его эмоциями. — Ты в любом случае возьмёшь меня с собой, так что у меня нет причин сдерживаться».
И тут он прав.
Я в любом случае его возьму, и не стану возражать, если он набросится на какого-нибудь из Неспящих.
Под ложечкой сосёт. Я шагаю к выходу, но вспоминаю о необходимости запаса изменяющего запах зелья и возвращаюсь в гардеробную. Вытащенные из тайника маленькие флакончики скармливаю Многоликой. Не собираюсь прерывать миссию в Киндеоне из-за такого пустяка, как пробившийся запах драконессы.
Глава 3
Облокотившись на колени, Элор по-прежнему ждёт меня, сидя на диване в гостиной, и от этого мне становится легче — он не сбежал, не передумал. И страшнее. Потому что как бы я ни хотела скорее разобраться с уничтожившими мою семью вампирами, я понимаю, что это сложное и опасное дело, и многое будет зависеть от удачи.
Элор поднимает голову, расправляет плечи. Окидывает напряжённым взглядом мою фигуру:
— Готов?
— Да.
На миг прикрыв глаза, Элор встаёт и протягивает мне руку:
— Идём.
Но почти вложив пальцы в его ладонь, я застываю и всё же говорю:
— Спасибо, что делаешь это. Я понимаю, как тебе трудно пускать меня в опасное место. И я бесконечно благодарен за то, что ты прислушался ко мне и согласился исполнить мою мечту.
— Согласился, — Элор сам берёт мою руку и сжимает пальцы, словно в тисках. — Но если будешь вести себя опрометчиво, я верну тебя в Эёран. Никаких вылазок без поддержки. Никаких бездумных бросков на передовую и самоубийственных атак, никаких атак голосом до смерти, это слишком опасно. И если тебя ранят — мы сразу вернёмся.
«Давай сбежим! — предлагает Жаждущий. — Твой дракон всё больше заставляет меня нервничать: как мы с ним жить будем, если ничего интересного нельзя?»
С чего он взял, что мы будем жить с ним?
— Хорошо, — отвечаю я Элору, особенно остро ощущая жар его пальцев и запах раскалённого металла. — В мои планы смерть не входит, я понимаю всю опасность непризнанного мира для драконов. И понимаю, что Киндеон закрыли не просто так, а за его особенную опасность даже в сравнении с другими непризнанными мирами. Поэтому я не побежал туда, когда узнал правду, не побежал, даже когда ты сказал, что не пустишь меня туда. Я разумный дракон. Я буду вести себя осмотрительно.
Элор кивает, хотя на его лице всё то же мрачное сомнение.
— Обещаю быть осторожным, — повторяю я, прикладывая некоторое усилие, чтобы не вложить в голос ноты управления: это точно поссорит нас с Элором, и он может воспользоваться этим как поводом оставить меня здесь.
Потому что он не хочет вести меня в Киндеон.
Вынужден, но не хочет.
Золотое пламя вспыхивает сначала в глазах Элора и только после этого закручивается вокруг нас, словно водоворот. Горячее, трепещущее, оно согревает и ласкает меня, призывает выпустить живущее во мне пламя, слиться в экстазе. Я ощущаю, как заклинание Элора пробивает пространство, чтобы добраться до более сформированного канала, соединяющего телепортационную площадку этого дворца и императорского дворца.
Пробой пространства происходит мгновенно, нас с Элором выхватывает из этого места и тянет-тянет прочь. Переворачивает, кружит. Пламя замедляется на выходе и выталкивает нас на чёрные камни. Мы с Элором вдыхаем одновременно. Он судорожно сжимает мою руку.
Мы стоим под солнцем.
А вокруг нас — знакомый императорский парк. Сколько раз мы проходили здесь на службу, с неё, по другим делам. Это место практически стало моим домом, но теперь… оно чужое. Я ощущаю это очень остро, и тень печали на лице и в золотых глазах Элора показывает, что он чувствует то же самое.