– Очнулась! – обрадовалась женщина и выбежала из палаты, громко крича: – Доктор! Пациентка пришла в себя!
– Я жив… – низким голосом с лёгкой хрипотцой произнесла девушка и ощупала себя. – То есть жива! Тьфу! Какая разница… Я дышу!
Вот и пришло время нам познакомиться. Я разжал пальцы, отпуская кулон. Надеялся, что невеста Креу, уже зная о существовании других миров, поведёт себя спокойно, но ошибся. Заметив, девушка вздрогнула и выдохнула в ужасе:
– Ваше Темнейшество?!
Глава 2. Лилиан
Когда поняла, что не умерла, сразу схватилась за грудь, и едва не разрыдалась от счастья. Она есть! Моя пусть и не большая, но аккуратная и, главное, женская! Я в своём теле! В своём мире! Как так получилось? Меня (то есть Креу) убили, и моя душа вернулась? А Лир говорил, что такое невозможно… или не говорил? Ох, этот вредный кот себе на уме, мог и солгать, как мышь сожрать!
От невыразимого счастья у меня по щекам потекли слёзы. Да что там слёзы! Я бы пела и плясала от радости, будь моё тело более податливым. Возникло ощущение, что оно едва меня слушалось. Только я попыталась приподняться, как передо мной неожиданно возник Дэш Морэр.
– Ваше Темнейшество?! – до смерти испугалась я, а потом зажмурилась, думая, что померещилось. – Нет, нет, нет… Быть не может!
Но память услужливо подсказала, что может. Дракон сам предлагал перенести Креу к так называемой невесте, да вот не успел. Помер Сабер! Тогда что здесь делает Дэш? Прибыл с соболезнованиями сообщить скорбную весть? Вряд ли. Имя ассистента Морэра вываляли в грязи, обвинив во всех смертных грехах, и под шумок, пока не вернулся дракон, кокнули в тёмном углу.
А вдруг он догадался, кто я на самом деле?!
От такого предположения я едва не потеряла сознание. Боялась даже представить ярость Его Темнейшества, если это так. Что он сделает? Придушит? Обратится в дракона и слопает на глазах у всей больницы? Теперь, когда я вернулась в своё тело, умирать очень не хотелось! Но минуты шли, я всё ещё продолжала дышать.
«Может, всё-таки померещилось» – с надеждой подумала я и приоткрыла один глаз.
Мужчина стоял на том же месте и внимательно смотрел на меня. Такой взгляд я видела у туристов, впервые попавших в Третьяковскую галерею и воочию увидевших картины Кандинского. На их лицах было написано невообразимое недоумение перед мировым шедевром, но вслух каждый лишь восторгался талантом художника.
Похоже, что и Дэш из неизвестных мне чувств уважал нежную привязанность Сабера Кроу к невесте, но искренне не понимал, чем я зацепила мага. Во всяком случае, так мне показалось, потому, как уже научилась читать по невозмутимому лицу Его Темнейшества малейшие изменения и сейчас видела искреннее недоумение.
«Ну и что? – перевела дух. – Зато он явно не сбирается меня убивать прямо сейчас, а, значит, не догадался, что всё это время в теле его ассистента была я».
– Как себя чувствуете? – вырвалось у меня.
Ответить Дэш не успел – в палату стремительным шагом вошёл мужчина в белом халате, за котором семенила женщина, которая ставила мне капельницу. Доктор, видимо, услышал мои слова и, замерев на месте, глянул туда, куда смотрела я. Но там никого уже не было.
– Запишите её к психиатру, – наклонившись к медсестре, тихо попросил врач, а потом громко поздоровался: – Добрый день, Лилиана. Я ваш лечащий врач, Геннадий Лазаревич. Как ваше самочувствие?
– Вроде ничего, – я с сомнением покосилась на место, где стоял Дэш. Так примерещился он мне или нет? – Некоторая спутанность сознания и лёгкая слабость в теле.
– Для вашего случая это не то, что нормально, – врач ободряюще похлопал меня по руке. – Я бы сказал, что это великолепно. Небольшое недомогание, что вы чувствуете, постепенно пройдёт. Вам нужно слушаться медпесонал, выполнять все наши задания, соблюдать режим и я уверен, что вскоре мы вас выпишем.
Мне до смерти хотелось спросить, видел ли доктор Морэра, так язык чесался! Но я поджала губы и отвернулась к стене, понимая, что лишняя откровенность может усугубить моё положение. Не просто так врач меня к мозгоправам послал, заподозрил что-то. Но я в своём уме! Наверное…
Соглашалась со всем, что порекомендовали, и, когда был составлен план моей реабилитации, осталась одна. Капельницу мне всё-таки поставили, но пообещали накормить настоящим обедом. Когда его принесут, я не знала, поэтому поспешила позвать Дэша: