— Фиг с тобой, золотая рыбка, иди, делись новостью, но чтобы больше никому, понятно?
— Ты иногда так выражаешься, что я с трудом тебя понимаю, — подушка полетела вслед язве. — Поняла-поняла, только Бобби, больше никому, клянусь великим древом, — в воздухе что-то сверкнуло. — Тьма, из-за тебя клятву принесла, видишь, теперь точно никому не расскажу, пока ты сама этого не позволишь, — и, надув нижнюю губу, Ада ушла.
А я кинулась в душ, может она права, и мне лучше привести себя в порядок и попробовать поговорить с мужем еще раз? Время есть, когда мы еще старого ректора найдем, может и уговорю его взять к себе работать? Будем как мистер и миссис Смит. Я хихикнула и довольно улыбнулась зеркалу. Все же хорошая у меня подруга, умеет поднять настроение.
Глава 39
Император ждал меня в кабинете, но, даже оказавшись перед ним, я не переставал думать об Амалии. Что так неловко вышло, словно я бросил ее. Она, наверное, переживает.
— Аластэр, ты что натворил?
— Женился, Ваше Величество. Теперь за кровницу можете не беспокоиться, она стала герцогиней Лийской, и будет придерживаться наших интересов.
— А что с ее даром? — я ждал этого вопроса, но откровенно лгать не решился, мало ли, вдруг влияние жены не так сильно, как давление императора.
— Она прошла ритуал.
— То есть ее кровь исполнила предназначение и ей никто не может воспользоваться? — прищурил глаза старший демон, ему в принципе было плевать на мою жизнь или жизнь Амалии. Его волновало насколько вероятно, что у заговорщиков будет возможность расшатать под ним трон или вовсе свергнуть. В его случае это означало смерть. А никто не хочет умирать, даже демоны.
— Согласно легендам, да, — тут я тоже не могу соврать, так как не знаю точно.
— Хорошо… И что за дар выбрала твоя супруга? — а вот тут я оказался на тонком льду по среди океана.
— Телекинез и эмпатию. Очень нестабильные дары, но, к сожалению, она не так много пробыла в нашем мире, чтобы оценить все возможности магического искусства, и в ней были сильны воспоминания из прежней жизни, а там много писали про такие способности.
— Что же, пусть тешится полученным. Я рад, — император успокоился, а я почувствовал себя предателем. — Поздравляю со свадьбой, надеюсь, скоро обрадуешь свою матушку наследниками, — конечно, чтобы она не трепала нервы тебе и высшему свету, проскользнула у меня мысль.
— На все воля богов, — туманно ответил я.
— Что с заговорщиками?
— Ищем, сейчас прорабатываем возможных свидетелей с последнего обряда. Даже если никто не видел ничего в ночь его самого, то в любом случае преступники должны были присмотреться к месту, доставить туда жертв. Ищем связи с Закарией, у них тоже были подобные случаи.
— Хорошо, постарайся, Аластэр. Не хотелось бы использовать твою супругу как приманку, но чем дольше мы ждем, тем у заговорщиков больше времени, чтобы придумать запасной план.
– Вы думаете, они рискнут вызвать еще одного потомка?
— Никто не думал, что кровники вообще когда-либо объявятся, — прогремел Император и меня окатило удушливой волной, вот только от тела вдруг навстречу ей метнулась прохлада, а мне пришлось сделать вид, что я изо всех сил пытаюсь не пасть на колени. — Будет тебе, не сопротивляйся, сейчас сила рассеется, — все-таки пришлось опуститься, — зато правитель доволен.
Он не очень любил, когда кто-то ему противится.
— Да, мой повелитель.
— Ступай, и окружи свою молодую жену такой любовью, чтобы у нее и в мыслях не было изменять тебе или ее новой родине, — император махнул рукой, а я выскочил за дверь и выдохнул, почувствовав себя нашкодившим школьником. Что же ты со мной творишь, Амалия? Раньше у меня и в мыслях не было так откровенно лгать своему сюзерену.
По пути в академию я заехал в небольшую лавку, там продавали сладости, мама в свое время хвалила ее. А от мамы, конечно, нужно держаться подальше, особенно в моем возрасте, но и к советам ее иногда стоит придерживаться.
Я специально выбрал момент, когда в коридоре никого не было, не хотелось, чтобы преподаватели плодили слухи, лучше на общей трапезе увидят нас вместе в браслетах, чем подумают нехорошее об Амалии. И когда я стал такой внимательный?
Дверь мне никто не открыл, пришлось ковыряться с замком, благо, что у меня, как у ректора, был доступ к преподавательским покоям. На крайний случай. Видимо, это мой крайний случай.