Уже неделю Амалия жила в особняке, старалась не скучать, но я видел ее взгляд вечерами, пусть она и училась закрываться и больше не передавала свои эмоции, как той ночью. А я жалел, это было незабываемо, и мне вновь хотелось искупаться в ее чувствах. Потому как свои напрягали. Меня бесило, что её нет рядом и приходится одному справляться с академией, с другой стороны я переживал, как она там одна. А еще черные подспудные мысли закрадывались в душу, что она стала наживкой. Я одновременно боялся, что все же ректор клюнет и сунется в особняк, и нервничал, что этого не происходило. А в руках грелся металл. Амалия показала мне оружие с земли, интересная штуковина, ни грамма магии, а убойность запредельная. Жена попросила найти мастера, что сможет отлить заряды к пистолету, так она назвала этот предмет. Еще она его гордо величала Глоком, но песенку напевала вечерами про «два кольта, де беретты», кустелид при этом улыбался, если можно так сказать про животное. Берри, кстати, излучала счастье, и все время крутилась возле хозяйки. Я с трудом выпроваживал ее из нашей постели, в тайне надеясь на близость, но жена крепко меня обнимала и засыпала. Оставалось лишь ждать, когда она освоится с магией и перестанет переживать, что после очередной нашей ночи её прилетит еще один скачок в уровне силы.
Мастера я, кстати, нашел и вчера принес целую коробку «пуль», обрадовав супругу. Она тут же кинулась учить меня стрелять, забыв даже об ужине. Что ж, надо признаться, что занятие увлекательное, и про голод я тоже забыл. Да настолько, что сделал чертеж деталей. Мало ли, такой козырь под полой пиджака всегда пригодится.
А главное, Виссария вчера нашел в совете карты подземных городских ходов, и отправил несколько агентов на разведку.
Я же сидел над дубликатом, и пытался понять, где удобнее всего было бы скрыться преступникам, явно ректор действует не в одиночку. То тут, то там мерцали точки, где примерно пропадали жертвы, но географически разброс был очень большой. И определить зону, где же скрывается Сигал не представлялось возможным.
На этом занятии меня застал Лохтон. Я уже почти привык к его незримому присутствию, складывалось впечатление, что он взялся меня опекать. А главное, он искренне старался помочь. Мне даже было жаль его, влюбленного в чужую жену, но не время для сантиментов сейчас, не время.
— Ходы? — коротко спросил некромант и уткнулся в карту. — Закономерности нет. Совсем. Но, если я туда полезу, то возможно смогу почуять, куда уводили жертв?
— А ты сможешь, они же были еще живы, скорее всего.
— Да, но представь ужас, который они при этом испытывали, мать тьма любит страх, она, думаю, отметила те места, где можно им полакомиться.
— Значит нужно попробовать. Но одним нельзя идти, ты все-таки штатский.
— У меня сейчас пара, ближе к вечеру можем сунуться в подземелье. Ночью тьма сильнее, и ощутима более явно.
— Вот и хорошо. Значит к закату встретимся у выхода из академии, а я дам распоряжение, чтобы у входа, вот здесь нас ждала парочка агентов.
Глава 44
Дни тянулись бесконечно, неделя показалась мне месяцем, муж возвращался поздно, и каждый день до вечера я буквально изнывала от тоски. А больше всего пугала неизвестность. Сколько еще мне придется сидеть в такой изоляции?
Прислугу Макс отпустил за час до моего приезда, чтобы никто не мельтешил со своими мыслями и чувствами, он так переживает. Мне показалось, что муж испугался, что я сойду с ума. Наверное, не очень хочется иметь истинную с поехавшей кукушкой…
А еще раздражало, что мне приходилось бесконечно заниматься. Во-первых, чем больше я практикуюсь, тем больше вероятность, что сидеть взаперти буду не до конца своих дней. Во-вторых, все равно заняться нечем.
Поэтому весь день я либо медитировала, либо двигала предметы по огромному саду у особняка.
Вот и сейчас, проводив мужа в академию, я переоделась в удобный брючный костюм и выползла на крыльцо, подставив лицо теплым лучам солнца.
— Вот, ты-то меня понимаешь, пожаловалась я ему, тоже на одном месте не сидишь. А мне приходится, — Берри тут же положила голову мне на колено и лизнула по ладони. От кустелида донеслась волна радости — «как хорошо, что мы вместе», успокоения, мол, не парься, наслаждайся, и тихого обожания. Куница-кошка была счастлива. — Ну, хоть кому-то на пользу, — вздохнула я и почесала любимицу за ухом.