Со спины офицера сползла ладонь фюрера, голова Гитлера опустилась книзу. Увидев печаль Гитлера, Гроймлер посчитал, что следующие слова могут обнадежить его.
– Но к осени все будет уже готово, – сказал он.
Гитлер с одобряющей улыбкой посмотрел на собеседника.
– Хорошо, – сказал фюрер.
Он вспомнил о блеснувшем в лучах солнца бокале, который тут же осушил.
– Мне как раз Редер предложил установить в одной из бухт этого… как его, забыл название моря, в общем, новый форпост вместо крепости, которую когда-то еще воздвиг император России. Настоящей России.
Гитлер приподнялпустойбокал, улыбаясь Гроймлеру, довольный тем, что тот блеснул небольшими, но историческими знаниями.
– Андрес, – сократил по привычке Нильсон его имя, в особенности он, делал так, когда знал, что может изумить своего товарища, – посмотри здесь. Ты видел когда-нибудь такое? Нильсон, появившись на балконе гостиничного номера, восхищенный панорамой, облокотившись на ограждение, любовался отражавшей солнечный свет, словно зеркало, спокойной гладью реки.
– Завтра надо обязательно пройтись по этой набережной, – сказал мысли вслухвосхищенный эсквайр.
Вернувшись в комнату, застал упавшего навзничь на кровать, уснувшего крепким сном коллегу. Он вздохнул и решил принять ванну.
Проснувшись от солнечного света следующего утра, Фильчигану снова пришлось привыкать держать прямо шею, так как за ночь она затекла, когда он расположил голову на подушке лицом к окну. Напротив него похрапывал Нильсон. Приняв душ, Андреас вышел на балкон. Снаружи еще было прохладно. Вспомнил, что в его куртке находится еще не вскрытая пачка Marlboro, взятая на случай поездки, он все же пока не спешил открывать ее, так как зависимости от табакокурения у него не было. Ручные часы показывали половину восьмого, скоро на завтрак, подумал Фильчиган.
В свежем воздухе от отступившей ночи ощущалась небольшая влажность, предвещая тепло, несмотря на то что в северной столице шел конец августа. Посмотрев на часы, Андреас собирался уйти с балкона, как его мысли по сбору экскурсии в деревню. Конвейер сбил стоявший внизу RenaultLogan белого цвета. Фильчиган интуитивно заострил на нем внимание, но, посчитав, что в каждом подозревать специального агента – дело безрассудное, вернулся в номер.
Подойдя к створкамшкафа-купе, находившегося у входа в их номер, на минуту задержавшись у зеркала дверцы, только сейчас обратил внимание на свое отражение. До этого, просто причесываясь или бреясь, он не обращал внимания на свою внешность, но сейчас, поймав себя в зеркале, заметил свою небольшую схожесть с лидером фашистской Германии. Он попробовал представить себе маленький островок под носом и отвел вбок прямые волосы.
– Да нет. Нет, совсем даже не похож, просто надо больше питаться… – подумал он и попытался отвлечься, что ему и удалось. Он отодвинул дверцу купе, тут же забыв о своей небольшой схожести с лидером нацистской Германии.
Отыскавв походной сумке карту города, выпрямившись, развернул ее, поспешил на ней отыскать заветное место.
«Тэ-эк, ну где же, где же…» – гадал он про себя, ища необходимое название, обратно возвращаясь, словно мотая круги по закоулкам речных каналов, по привычке, как по карте Лондона, считая, что это облегчит поиски. Услышав кряхтение в постели Нильсона который потягивался, проснувшись, Андреас бросился в комнату.
– Ну где же, где она?! – беспомощно он хлестнул ладонью по карте города.
Фильчиган пытался найти ответ у своего находчивого друга.
– Что ты ищешь, друг мой? – спросонья Нильсон, посчитав, что можно еще поваляться в постели, все же не забывал, зачем они сюда приехали, зевнув, словно получая от этого удовольствие, спросил он товарища.
– Крепость! Ее нет на карте, где же мы будем ее искать? – Фильчиган, словно увидав что-то немыслимо-необъяснимое, глядел на товарища, ожидая опровержения своему страху.
И не зря. Хотя Нильсон и находился в полудремотном состоянии, все же быстро возвращался в реальность. Он смотрел на друга более спокойно, как сытый кот на сметану. Но его разум с неимоверной скоростью уже перебирал множество разных возможностей ответить на вопрос.
– Ты можешь позвонить нашему старине Юрию? – посоветовал он.
Фильчигана словно ударило током. И как ему только не пришла эта мысль первому!
– Точно! – вспомнил он. – Но…
– Что еще, Андреас? – спросил, уже усевшись на кровать, Нильсон, пытаясь отыскать тапочки.
– Но ведь он после аварии, чем он может нам помочь? – недоумевал Фильчиган, держа в руках карту, словно простую бумагу.