Выбрать главу

– Какая свадьба?! Это же фарс! Ноги моей там не будет! – выкрикнул побелевший Андреас.

– Не будет, так никто и не расстроится, – сказала Эмилия. – Но я уверена, что придешь. Ведь там появится король. А ты всегда хочешь вертеться в высшем обществе.

Андреас прикусил губу, ничего не ответил. Бросил испепеляющий взгляд на Элли, буркнул: «Делайте, что хотите!», сел в машину и завел мотор.

Эмилия долго смотрела вслед отъезжающей машине.

– Как же больно оттого, что он такой… – с тоской сказала она. – Как бы я хотела, чтобы он изменился!

– Кто знает, как будет? Жизнь непредсказуемая… – граф поправил шляпу и внезапно предложил: – Вот что, девочки. Мой водитель уже пообедал, а мы с вами – нет. Сейчас мы прокатимся по столице, заглянем в какой-нибудь красивый ресторан на набережной и закажем что-нибудь вкусное. А потом вместе поедем в Розетту.

– Как – в Розетту? – нахмурилась Эмилия. – Нет, нам надо домой! Элли завтра в школу.

– Ничего страшного не случится, если один день Элли пропустит. А ты по субботам не даешь уроков, – заметил граф. – В Розетте мы выпьем кофе, поговорим, да просто отдохнем, наконец! Разве после всех этих тревог мы не можем отдохнуть?

Одинокий синий мотылек слетел с его шляпы – и граф проводил его задумчивым взглядом.

– Ладно, почему бы и нет, – кивнула Эмилия. – Поедем в Розетту.

Глава 52. Про тигров и акул

– Понимаете, я хотел стать летчиком! Пилотом! Покорителем небесных пространств! – маленький лысый человек в мешковатом пиджаке нервно размахивал руками и то и дело перекладывал исписанные бумаги, которыми был завален громадный письменный стол. – И сейчас летал бы над Южным морем! Летал бы, размахивая стальными крыльями, как большая и прекрасная белая птица…

– Простите, но самолеты крыльями не размахивают, – терпеливо возразил Берри, которому порядком надоело общение с этим господином. Глянул на часы – полдень. – Давайте перейдем к делу.

– Да-да, обязательно перейдем! Так вот, я хотел стать летчиком, но вырос и понял – к черту романтику, это несерьезно, и на земле есть великолепные профессии. Вы ведь со мной согласны?

– Согласен, согласен, – кивнул моряк и подумал, что его профессию тоже многие считают романтической.

– И вот я стал тем, кем стал! – лысый человек досадливо вскинул руки. – Издателем газеты с красивым названием «Дворянский вестник». А по сути – кем? Клерком! Командую журналистами, которые меня терпеть не могут. А вот за что им меня любить, если я подкидываю им хлопот? За что, скажите мне?

Берри, который совершенно не знал, за что можно любить этого тщедушного, потрепанного жизнью болтуна, пожал плечами, а тот горестно продолжил:

– Мне приходится ломать систему! Перечеркивать графики! Добавлять работы! Бранить и штрафовать! Но ведь на меня тоже давят сильные мира сего… Я между молотом и наковальней! Вы же со мной согласны?

– Уважаемый господин Терус, я согласен с каждым вашим словом, – уверил его Берри. – Но меня сейчас интересует только вот это, – он подвинул издателю бумагу с гербовой печатью, аккуратно вложенную в зеленую глянцевую папку. – Это указ о свадьбе, которую посетит сам король. Здесь написано: «Сделать сей прецедент достоянием общественности и осветить его в позитивном ключе». Я, как представитель Его Величества, задаю вам простой вопрос: как «Дворянский вестник» будет освещать свадьбу и предшествующие события? Каков план? Что же вы уходите от ответа?

– Что вы, граф Бенджамин! Я никуда не ухожу… – он с тоской глянул на дверь и снова начал перекладывать папки, заглядывать в конторские книги. Наконец развел руками. – Ладно. Так и быть. Признаюсь. Никакого плана у меня нет. Можете казнить, четвертовать, рубить мечом голову и кидать разъярённым тиграм.

– Еще и тигров приплели… – Берри почувствовал, что его терпению приходит конец. – Казнить вас никто не будет. Но неужели вам должность не дорога?

– Не слишком и дорога, ведь я хотел стать летчиком… – промямлил господин Терус, но, столкнувшись с многозначительным взглядом посетителя, хлопнул картонной папкой о стол. – Да! Я уже боюсь прикасаться к этому запутанному делу! И вообще! Я хочу уйти из «Дворянского вестника» в газету… «Твои милые игрушки». Отличное решение! Вы же со мной согласны?

– Никогда не слышал о такой, – буркнул Берри.

– А ее пока нет! – издатель радостно хлопнул в ладоши. – Я ее только сейчас придумал. Создам! Организую! Буду писать про пупсиков, куколок, мишек для наших милых деточек. Про самолетики, конечно, и про кораблики. У вас, кстати, есть деточки?

– Нет у меня деточек! – рявкнул Берри.

– Ну, всё впереди, вы так молоды! А у меня трое деточек, уже достаточно взрослых, я бы сказал, детин. И все хотят пить, есть и красиво одеваться.

– Причем тут ваши дети? Речь идет о королевском указе! Что вы юлите? Почему не подготовили план? Или король для вас не авторитет?

Господин Терус застонал, хотел встрепать волосы, но вспомнил, что их нет, и нежно погладил себя по гладкой лысине. Слащаво проговорил:

– Граф Бенджамин, поймите меня правильно. Сначала, когда произошел скандал в Розетте, я обрадовался.

– Вот как?!

– Ну, конечно! А кто бы на моем месте не обрадовался? Такой материал, такая фактура! Фотографии, свидетельства, комментарии! Мы сделали шикарный номер, восхитительный! Какая была обложка, какой анонс! Прекрасно! Это была бомба, просто бомба! Уверен, жители королевства расхватали бы газету, как горячие пирожки! Поверьте, не только дворяне! Я был готов запустить двойной тираж. И что же получилось? Ночью, когда пришла пора включать типографский станок, явился герцог Готц – и мы всё отменили! Вся наша работа – церберу под хвост! Пришлось срочно вставлять заметки про цветочки, домики, платьица… всякую чепуху! Представляете, в каком чудовищном разочаровании остались наши читатели? А как злились журналисты, которым пришлось всё переделывать?

– Зато вы в накладе не остались, – прищурился Берри. – Вам-то жаловаться не на что.

– Как это – не на что? – вскинул руки господин Терус, пропустив мимо ушей слова «не в накладе». – По требованию герцога мы уничтожили все гранки, все фотографии! Это была, конечно, великая глупость.

– Глупость?

– Разумеется! Ведь на следующий день снова явился герцог (кстати, родственник короля!) и потребовал расписать скандал во всех мелких подробностях. Вот так! А ведь мы на его глазах избавились от роскошного материала! Конечно, я сказал, что корреспондентам потребуется время, чтобы собрать всё заново. Большая работа! Это же правда! Вы согласны?

– То есть вы снова потребовали с него денег, – кивнул Берри. – И что же герцог?

– Он заявил, что представит еще более интересный материал, – господин Терус опять сделал вид, что ничего не услышал про деньги. – Договорились публикацию отложить.

– И? – заинтересованно склонился Берри.

– И он принес этот материал… – удрученно вздохнул лысый человек и мечтательно пробормотал. – Ах, какой необычный текст, как бы он заинтересовал наших читателей… – столкнувшись с ледяным взглядом моряка, издатель кашлянул и продолжил. – Но тут начались странные звонки. Нет, я бы даже сказал, страшные звонки!

– Какие?

– Сначала на меня кричал начальник управы и требовал не публиковать статью, потому что кто-то не поставил подпись под документом. Потом на меня кричал герцог и, наоборот, требовал срочной публикации. Далее я узнал, что парню отрубят голову. Я ждал этого! Вы же меня понимаете?

– Нет!

– Но я посвятил бы этому событию несколько номеров! Там было бы всё: начало отношений, кульминация и красивая трагическая развязка… Я бы запустил тройной тираж! Но всё отменилось! Стали звонить помощники короля. Наконец явились вы. И я понял…

– Что же вы поняли?!

– Что мне нужно срочно создавать газету «Твои милые игрушки», потому что работать под таким давлением я не могу! – отчаянно выкрикнул лысый человек и, с треском выдвинув стол, вытащил оттуда желтую резиновую утку. Нажал на нее – утка хрипло крякнула. – Это снимает нервное напряжение, – объяснил он, бросив утку на стол. – Рекомендую! А про эту историю я писать боюсь. Имею право! Глядишь, не парню, а мне голову оттяпают. Найдут виноватого!