Соло пообещал мне ночь, которую я никогда не забуду, ночь, которая напомнит мне, что я был именно тем, кого он хотел, и где он хотел быть. Эта сексуальная ухмылка, когда он уезжал с детской площадки, сказала мне, что он точно знал, что его обещание сделало со мной.
Я никогда в жизни не испытывал такого предвкушения, и он это знал.
Я посмотрел на свои джинсы и рубашку и подумал, не переодеться ли мне в пятидесятый раз за последние тридцать минут, а затем сказал себе перестать быть идиотом. Я выглядел прекрасно, и я все равно сомневался, что буду носить это долго.
Когда, наконец, пробило восемь, я поднялся на ноги и направился к следующей двери. Там было на удивление тихо, учитывая, что обычно я мог слышать какое-то движение. Но все опасения, что Соло не было дома, исчезли в ту секунду, когда я постучал в дверь, и он широко распахнул ее, и, черт возьми, от его вида у меня перехватило дыхание.
На нем не было ничего, кроме пары шорт-карго, которые низко сидели на бедрах, и было ясно, что Соло совсем не беспокоился о том, что на нем надето, да и с чего бы ему, черт возьми, это делать? Его тело было произведением искусства. Все нервы, которые я чувствовал, исчезли перед лицом всех этих рельефных мышц, умоляющих меня прикоснуться к ним. Добавьте к этому жетоны, висящие у него на шее, и сексуальную улыбку, изгибающую его сочные губы, и я чуть не кончил.
Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя так, как Соло. Ему удалось завладеть не только моим вниманием, но и моим сердцем. Теперь, когда я знал, что он был в этом — действительно способен завладеть моим сердцем — я позволил всем тем чувствам, которых я опасался, взять верх. Я дал себе разрешение отпустить.
— Добрый вечер, лейтенант Хьюз, — плавная интонация Соло была приглашением, от которого я не мог отказаться.
Черт, он был прекрасен. Его каштановые волосы, коротко подстриженные, подчеркивали густые ресницы, окружающие эти темные глаза, а высокие скулы и полные губы говорили о его испанском происхождении, как и потрясающий загар. Я никак не мог удержаться от того, чтобы не прикоснуться к нему.
Я провел пальцами по серебряной цепочке, висящей у него на шее.
— Добрый вечер, лейтенант Морган.
Соло облизнул нижнюю губу, и на секунду мне показалось, что я увидел ту же вспышку нервозности, которую чувствовал секунду назад. Как будто мы оба понимали, что это было новое начало для нас. Начало... вечности.
— Не хотели бы вы войти?
Я кивнул.
— Больше, чем мой следующий вдох.
Соло усмехнулся и отступил назад, чтобы дать мне пройти. Мой взгляд скользнул по его комнате, и у меня перехватило дыхание где-то в глубине горла. Где-то между тем, как он оставил меня на детской площадке, и сейчас Соло превратил свою комнату в нечто прямо из моих снов.
Комната была залита мягким, мерцающим сиянием, благодаря одному Богу известно, скольким свечам, расставленным по всему помещению. Когда я прошел дальше в его комнату, стало ясно, что это были не обычные восковые свечки, а те, что работали на батарейках.
Там были высокие, короткие, чайные лампы и даже несколько маленьких фонариков. Я услышал, как за мной закрылась дверь, и, обернувшись, увидел, что он прислонился к ней, наблюдая за мной. Тени света, играющие на его коже, делали его невероятно сексуальным, и когда мой взгляд переместился на кровать, чтобы увидеть, что он уже откинул одеяло для нас, мой член начал пульсировать в такт моему сердцу.
Соло много думал о сегодняшнем вечере, и мысль о том, что он готовит для нас эту сцену, о том, что он планирует идеальную ночь, заставила меня полюбить его еще больше.
— Соло, это...
Когда он оттолкнулся от двери и неторопливо подошел ко мне, мои колени подогнулись. Черт возьми, он был сексуален, и что еще лучше, он был моим.
— Тебе нравится?
Я огляделся и кивнул.
— Ммм. Мне нравится.
Соло провел пальцем по пуговицам моей рубашки.
— Хорошо, потому что у меня было такое желание увидеть, как ты выглядишь при свечах.
Я понимал это, потому что сейчас он выглядел чертовски потрясающе.
— Где, черт возьми, ты нашел все эти свечи?
Его низкий раскатистый смех заставил мой член дернуться. О да, мне понравилась эта чувственная сцена, которую он устроил для нас сегодня вечером.
— Хм, давай просто скажем, что если кто-то сейчас ищет фонари на батарейках и лампы в каких-либо местных магазинах, им придется подождать, пока они не пополнятся. Я скупил все в ближайших магазинах. И батарейки тоже.
Я рассмеялся, когда Соло просунул пальцы под верхнюю пуговицу моей рубашки и начал расстегивать каждую из них.
— Я люблю тебя.
Пальцы Соло остановились, и он повернул свое лицо к моему.
— Я тоже тебя люблю.
Я потянулся к его лицу и провел большим пальцем по его щеке. Его глаза закрылись, и он сделал глубокий вдох. Я опустил голову и коснулся губами его губ.
— Спасибо, — прошептал я. — За все это.
Соло скользнул рукой под мою рубашку к груди и сверкнул своей душераздирающей улыбкой, и я знал, что неважно, будет ли это завтра, послезавтра или через сто дней, я сделаю все, что мне нужно, чтобы видеть эту улыбку каждый день своей жизни.
— Если ты впечатлен свечами, то не могу дождаться, чтобы увидеть твою реакцию на это. — Соло наклонился, взял свой телефон с тумбочки и нажал play, и когда знакомая мелодия заполнила воздух, я не смог скрыть своего веселья.
— Извини, — сказал Соло, когда он бочком приблизился ко мне. — Ты сейчас смеешься? Хочу, чтобы ты знал, что эта песня очень сексуальная.
— Сладкая любовь? — я обвил руками его талию.
— Ммм, — сказал он, прокладывая поцелуями путь от моей челюсти к уху. — Мне нравится танцевать с тобой
— Это я могу сказать. — Когда его бедра начали покачиваться напротив моих, было невозможно ошибиться в его возбуждении.
— Я вижу, тебе это тоже нравится.
— Очень, — сказал я и притянул его немного крепче к себе. — Я просто боюсь, что теперь каждый раз, когда я услышу Аниту Бейкер, у меня будет вставать.
Соло усмехнулся и провел пальцами вниз по моему телу, пока не начал заигрывать с пуговицей моих джинсов. Он расстегнул ее, затем нашел мою шею и запечатлел там поцелуй.