Здесь. В нашем великолепном доме мечты в Месамире.
— Закрой глаза, — сказал Соло с лестничной площадки, наблюдая, как я взбираюсь наверх.
— Я не могу закрыть глаза. Я споткнусь.
— Просто сделай это. Я держу тебя.
Я перестал двигаться и сделал, как он сказал, и через несколько секунд теплые руки Соло обхватили мои, медленно направляя меня вверх по оставшейся части пути. Если он хотел создать предвкушение, у него получилось.
— Это то, что я получаю за то, что позволил тебе взять на себя проект, — сказал я, осторожно ступая по ступенькам.
— Позволил мне? Как ты думаешь, когда бы ты нашел время, чтобы совершить такой подвиг?
— Ты, как никто другой, должен знать, насколько хорошо я работаю в режиме многозадачности.
Соло явно уловил сексуальный подтекст громко и ясно, потому что издал мучительный стон.
— Черт возьми, да, я знаю, и ты поблагодаришь меня, когда откроешь глаза. Ты можешь сделать это в любой форме оплаты, какую захочешь: на нашей новой кровати, в душе, склонившись над кухонным островком...
— Я понимаю, куда ты клонишь.
— Нет, пока не понимаешь. Ладно, сейчас ты на лестничной площадке, но держи глаза закрытыми. Обещаешь?
— Я обещаю.
Соло отпустил мои руки, и я почувствовал, как он придвинулся ко мне.
— Готов? Ладно... открой их.
Первое, что я заметил, было то, что я смотрел прямо перед собой на небо, потому что вся стена спальни была превращена в стекло. Результат был ошеломляющим: все это голубое небо таяло в океане под нами…
— Вау, — выдохнул я. — Это... — у меня не было слов, и я даже еще не видел остальную часть этого.
Соло рассмеялся и потянулся к моей руке.
— Потерял дар речи, да? Просто подожди.
Он повел меня в спальню, и я попытался осознать все это, но, черт возьми, было так много всего, что сводило меня с ума, что я едва знал, с чего начать. К счастью, Соло хорошо уловил мои мысли и начал указывать на новые дополнения.
— Мы смогли найти те же деревянные полы, которые использовались в остальной части дома, и это хорошо, потому что я знаю, что несоответствующее дерьмо в конечном итоге свело бы тебя с ума. — Он указал на массивную кровать с белоснежными простынями и покрывалом, и миллионом подушек разных оттенков серого. — Королевский размер, идеально подходящий для твоих сексуальных длинных ног.
Я присел на край кровати, провел рукой по белоснежному покрывалу, аккуратно заправленному в нижнюю половину, и практически замурлыкал.
— О, детка. Ты действительно любишь меня.
— Больше, чем ты можешь себе представить.
— Думаю, ты проделал чертовски хорошую работу, показав это.
— Да? Тебе нравится?
— Ты шутишь? Мне это чертовски нравится.
Соло подошел к стене напротив кровати, где в изящном современном камине плясали языки пламени.
— А как насчет этого? Можешь ли ты представить, что проведешь всю ночь в постели с этим на заднем плане?
— Черт возьми, да, могу. Это идеально. — Мой взгляд остановился на фотографии в рамке, висевшей над камином, на которой были изображены два самолета, летящих бок о бок в небе…
— Узнаешь это?
Я спрыгнул с кровати, чтобы рассмотреть поближе, и когда понял, на что смотрю, у меня перехватило дыхание.
— Как ты… Как?
— Я попросил Леви сфотографировать нас во время инструкторской подготовки. Неплохо, да?
Ракурс фотографии означал, что Леви, должно быть, был перед нами, потому что это был снимок в лоб, на котором мы с Соло в F/A-18A Хорнет бок о бок скользили над облаками. Несмотря на то, что я принял предложение «Небесных ангелов», я все еще выступал в качестве приглашенного инструктора в свободное время, что означало прохождение еще одного раунда тренировок с Соло. Как Леви удалось сделать этот снимок нас, было выше моего понимания, но это было невероятно.
— Соло, это нереально. — Я повернулся, указывая на остальную часть комнаты. — Все это нереально. Я не могу поверить, что ты сделал все это. Это просто... — вот так я снова совершенно потерял дар речи.
— Я рад, что тебе это нравится. — Застенчивая, гордая улыбка появилась на лице Соло, и Боже… Я не мог любить его больше, чем любил прямо тогда.
Мои пальцы дернулись; я хотел схватить кольцо, которое прятал в кармане, и отдать его ему прямо сейчас, но нет. Я планировал это так долго, что мог бы еще немного подождать идеального момента.
В конце концов, что такое еще пара часов в промежутке вечности?
Соло
Пантере не нужно было говорить ни слова — все было написано в его глазах. Когда я сказал ему, что беру на себя ремонт, я точно знал, что ему понравится, и независимо от цены, я добился этого. Все это стоило того, чтобы увидеть взгляд, которым он смотрел на меня сейчас.
— Это еще не все, — сказал я.
— Я не уверен, что мое сердце выдержит больше. — Он прижал ладонь к груди и глубоко вздохнул. — Хорошо, покажи мне.
— Это, — сказал я, направляясь к стеклянным дверям, открывающим выход на террасу. — Зацени это. — Я отодвинул одну сторону, дверь исчезла в стеклянной стене, а затем проделал то же самое с другой стороны. Эффект был таков, что казалось, будто спальня каким-то образом находится на открытом воздухе, а пространство — всего лишь одна широко открытая комната.
Я вышел на террасу, где подпорные стенки были достаточно низкими, чтобы, даже сидя за столом перед камином на открытом воздухе, мы все равно могли видеть океан.
— Теперь это рай, — сказал Пантера, подходя ко мне. — О, эй, мы можем ужинать здесь, когда будет тепло.
— Что происходит каждую ночь в Южной Калифорнии.
Он ухмыльнулся.
— Вот именно. И в гостиной тоже, да? Насколько уединена эта терраса?
— Чертовски близко к ста процентам, если только на лодках нет извращенцев, пользующихся биноклями. Почему ты спросил?
Пантера потянулся ко мне, схватив за ворот моей рубашки и придвинувшись ближе.
— Я просто думал о той ночи, когда мы пришли сюда и перепрыгнули через забор...
Я застонал и, нуждаясь в том, чтобы он был еще ближе, потянулся вниз, чтобы схватить его за задницу, притягивая его к себе.