— И в каком состоянии эти работы сегодня?
— Мы выдали необходимые исходные данные по всем семи проектам руководству НПО «Энергия» с просьбой определить, какой именно им сейчас целесообразно осуществлять.
— По сути дела, вы в начале пути?
— Пока идет обустройство МКС, монтаж оборудования, но когда-то начнутся и научные исследования. Нужно смонтировать ферму, к которой будут присоединяться научные модули…
— Это в случае постоянного финансирования?
— Всем известно, что пока денег дается мало даже для самой станции, а что уж говорить о научной аппаратуре… Ученые работают на энтузиазме, но дальше нас дело не идет, так как для проектирования, а тем более для изготовления, приборов и аппаратуры нужны реальные деньги. Пока их нет.
— А зачем тогда вообще принимать участие в МКС?!
— Конечно же, все имеет смысл, если на борту станции будем вести серьезную научную работу… Для развития науки она просто необходима! Сейчас на меня возложена координация всех космических исследований в Академии наук, и я прекрасно понимаю насколько они важны. Однако возможности наши ограничены из-за ничтожного финансирования…
Факт из «Истории астрономии»: «Значительное развитие получили теоретические исследования звездных атмосфер, оболочек нестационарных звезд, внутреннего строения и эволюции звезд. Стимулирующим для таких работ обстоятельством было применение новых вычислительных средств — ЭВМ… В КрАО изучались спектры звезд ранних спектральных классов… А. А. Боярчуком исследовались спектры звезд типа Ве, и по ним были найдены физические характеристики оболочек, а также установлено: оптическая толщина оболочек в линиях бальмеровской серии водорода много больше единицы. Тем самым оправдывается применение теории движущихся оболочек к звездам этого типа…
Изучение одной из важнейших характеристик звезд — скорости их вращения, начатое еще в Симеизской обсерватории, продолжалось и в КрАО, где был составлен каталог скоростей вращения более чем для двух тысяч звезд (А. А. Боярчук и И. М. Копылов)».
— Насколько я знаю, космос для вас все-таки не главное. Основная ваша любовь в науке, если можно так выразиться, звезды. Но почему именно они?
— Наверное, это Его Величество Случай…
— Каким образом?
— Все дети обязательно любознательны, они стараются понять, как устроен этот мир. Потом этот интерес угасает, он остается лишь у немногих… К ним я и относился… В седьмом или восьмом классе (а это было во время войны) появились дешевые телескопы. Они были в каждой школе, в том числе и нашей… А родился я в Грозном, там и учился… Там и прожил до 18 лет, а потом поехал учиться в Ленинград…
— В Грозном?!
— Это сейчас звучит необычно, а в то время — нормально, естественно… Итак, эти телескопчики были небольшие, они очень походили на литровые банки. Однако для школ — вещь чрезвычайно полезная и нужная. Один из таких телескопов попал в нашу школу, мы начали смотреть на небо, и это меня увлекло. Выбор профессия для меня был ясен: я поехал в Ленинградский университет на астрономическое отделение. Оказалось, что я отщепенец…
— Что вы имеете в виду?
— У меня в семье, и особенно мой дядя, который помогал всем нам, считали, что мне надо стать врачом… Дело в том, что мы родом из-под Полтавы, там, кстати, фамилия «Боярчук» распространена. Так вот… У моего отца оказались какие-то нарушения в желудке, и его постоянно преследовала боль. Поэтому его отец — мой дед — посчитал, что от такого сына толку семье не будет, а потому пусть он ходит в школу. Братья в поле работали, а потому не могли учиться. А мой отец не только школу хорошо закончил, но и поехал в Киев, где закончил университет. Если бы он не был больным, то мы так и остались бы в деревне… тут случился на Украине страшный голод, и отец вынужден был уехать в Грозный, где и учительствовал. Там я вскоре и родился… Почему я это рассказываю? Просто демонстрирую, что цепь случайностей привела меня в астрономию…