То же самое происходило и с обер – лейтенантом запаса Генрихом Раухом[9]. Он в должности помощника отдела абвера по Восточной Пруссии из Мариенбурга разрабатывал те же самые цели в Польше. Нередко мы встречались с ним для консультаций в Восточной Пруссии и в Данциге, обмениваясь опытом, поддерживая и ободряя друг друга, пока нам в действительности не удалось установить в Польше так называемые «важные контакты» и заполучить эффективные источники.
Раух обладал великолепными данными для работы в разведке. Прежде всего ему пригодилось то, что он был предрасположен к языкам. Он владел в достаточной мере русским, мог довольно хорошо изъясняться по – польски, чтобы без словаря сразу прочитать и перевести на каждом из этих языков документы, и сам хорошо знал бывшие германские, а теперь отошедшие к Польше территории. Раух умел применить свои способности и для выполнения секретных заданий. Так, через посредников он наладил непрерывную доставку польских газет, в большинстве случаев местных периодических изданий из различных регионов Польши. В них публиковалось множество сообщений о повышениях в звании и переводах польских офицеров поименно, затем о праздничных мероприятиях определенных воинских частей и многое другое. Все эти сообщения он тщательно анализировал и, не выходя из – за стола, за сравнительно короткое время составлял поразительный обзор о местах дислокации польских воинских частей, их командирах и начальниках.
Но и вне кабинета, контактируя с информаторами и агентами, среди которых были идеалисты, авантюристы и изменники родины всех мастей, в любом положении Раух был на высоте. Он, несмотря на свою молодость, мог легко вступить в разговор с любым собеседником и повести беседу таким образом, что всегда добивался своей цели. Подкупающая внешность – он был крупным, стройным блондином – также ему пригодилась. Но главное, что он рано понял: все доверенные лица и агенты, по какой бы причине они ни работали на абвер или стремились к своим целям, без всякого различия ожидают от представителя абвера, что он приложит все усилия для разрешения их человеческих проблем и при любых обстоятельствах сдержит свои обещания.
Когда Раух и я в 1924 году начали искать пути, которые привели бы нас к необходимым «важным источникам», мы столкнулись со сложностями. Дефицит валюты был существенной предпосылкой наших первоначальных неудач. Но мы не позволяли себе опустить руки, хотя нам, еще до того как удалось установить важный контакт благодаря одному шпионскому случаю в Восточной Пруссии, произошедшему на наших глазах, наглядно стало ясно, насколько опасен противник, польская разведка.
В октябре 1923 года отдел абвера по Восточной Пруссии запросил в войсках военнослужащего, умеющего печатать на пишущей машинке. В отдел откомандировали унтер – офицера Коха из 7–й роты 1–го пехотного полка. Он должен был обрабатывать входящую несекретную служебную корреспонденцию. По этой причине и поскольку он имел хорошую аттестацию своих начальников, его тщательно не проверили, как то требуется для носителей государственных тайн. Если бы Коха проверили, то выяснилось, что его нельзя использовать в абвере, так как его мать происходила из польской семьи.
Кох, умный и ловкий, но беспокойный, непоседливый человек и не любитель прилежного и упорного труда, сказал себе, что его служба в штабе 1–го военного округа должна представлять большой интерес для польской секретной службы. Он решил использовать шанс и заработать предательством и продажей военных документов.
Случайно Кох очень быстро вышел на человека, связанного с польской разведкой. Через него он передал три или четыре несекретных военных документа и письмо польской секретной службе. В этом письме Кох обещал непрерывную поставку военных документов за ежемесячную оплату в 200 долларов.
В те времена вследствие высокой инфляции в Германии это были большие деньги.
Но Коху не повезло. Пограничная полиция тщательно проверила его посредника в Мариенбурге. Она нашла за подкладкой его шляпы как военные документы, так и письмо Коха. Об этом по телефону срочно передали в отдел абвера в Кёнигсберг. По недосмотру Кох, узнав об этом, сумел бежать. Это произошло в марте 1924 года.
Проводившееся теперь расследование дало поразительные результаты. Кох развернул предательскую деятельность в удивительных масштабах, стоило ему установить контакт с польской разведкой. Среди прочего ему удалось подговорить и подключить к тайному сотрудничеству двух радистов 1–го разведотделения. Их в ходе расследования арестовали и осудили.