У начальника инженерных войск 1-го Дальневосточного фронта А. Ф. Хренова весть о морских десантах вызвала в памяти события на Черном море: Крым, Феодосия, малые «охотники», врывающиеся в занятый гитлеровцами порт и высаживающие на причалы штурмовые группы. Дерзкий, внезапный десант! А почему бы опыт десантирования не использовать для захвата Харбина и Гирина — главных объектов наступления фронта? И между Хреновым и Мерецковым состоялся разговор.
— Есть предложение по скорейшему захвату Харбина и Гарина, — сказал Хренов.
— Интересно. Докладывай!
— Надо срочно готовить воздушные десанты и высаживать их там!
— Инженер, ты разве не знаешь, что у нас нет парашютных полков? — удивился Мерецков.
— Но у нас достаточно транспортной авиации. Десанты можно высадить прямо на аэродромах. Сыграем на полной внезапности.
— Но это же авантюра чистой воды!
Чуть позже Мерецков позвонил главкому. Василевский идею десантов одобрил. Два дня спустя Мерецков вызвал Хренова и как ни в чем не бывало спросил:
— Ну, Аркадий Федорович, готовы твои десанты?
— Готовятся, товарищ командующий.
— Вот и хорошо. На днях они могут пригодиться. Если японцы взорвут в Харбине и Гирине мосты через Сунгари, нашим войскам придется там долго топтаться. Стало быть, одна из задач десантов — захватить мосты, не допустить их разрушения. И, разумеется, захват ключевых объектов в городах… Готовь людей и жди команды… А операцию назовем «Мост».
18 августа десанты (в каждом по 150 человек), сформированные из личного состава 20-й штурмовой бригады, погрузились в самолеты. Первый отряд летел курсом на Харбин, второй — на Гирин.
Пролетев над линией фронта, через два часа транспортные самолеты, развернувшись над городскими кварталами Харбина, пошли на посадку. Короткая перестрелка — и аэродром в руках десантников.
В 19 ч 30 мин Мерецков получил радиограмму: «В 19.00 авиадесант приземлился на аэродроме Харбин и приступил к выполнению задачи. Еще через полчаса в помещении аэродрома была обнаружена группа японских генералов во главе с начальником штаба Квантунской армии генерал-лейтенантом Хикосабуро Хата. Японцам предложили подписать безоговорочную капитуляцию. В 23.00 капитуляция была подписана. Сдались 43 тысячи человек из частей Харбинского гарнизона. Все мосты были захвачены без боя».
В полдень 19 августа в Кафедральном соборе по просьбе многочисленных русских эмигрантов, проживавших в Харбине, был отслужен молебен в честь доблестной Советской Армии.
В тот же день 1-й Дальневосточный фронт успешно высадил воздушный десант и в Гирине. Гарнизон капитулировал.
В агентурных донесениях, поступавших в штаб Забайкальского фронта, говорилось: Чанчунь, столица Маньчжоу-Го, уже несколько дней объята паникой. На юг, в сторону Мукдена, непрерывным потоком идут автомашины, с железнодорожных станций ежечасно отходят поезда, переполненные японцами.
В этой ситуации Военный совет фронта решил высадить по опыту 1-го Дальневосточного фронта в Чанчуне и Мукдене воздушные десанты вместе с уполномоченными для переговоров с японским командованием о безоговорочной капитуляции всей Квантунской армии, тем самым расширив действия операции «Мост».
К главнокомандующему Квантунской армии генералу Ямада, находившемуся в своей резиденции в Чанчуне, одновременно направлялся полковник И. Т. Артеменко с текстом ультиматума.
В 8 часов 18 августа группа Артеменко вылетела с монгольского аэродрома и приземлилась на маньчжурской территории у города Тунляо, на окраине которого еще шли бои. Пополнив десант за счет личного состава 6-й гвардейской танковой армии, утром 19 августа транспортный самолет, сопровождаемый девяткой «Яков», вылетел из Тунляо и взял курс на Чанчунь. А генералу Ямада Р. Я. Малиновский радировал:
«Сегодня, 19 августа, в 8.00 парламентская группа в составе пяти офицеров, возглавляемая уполномоченным командующего Забайкальским фронтом полковником И. T. Артеменко, самолетом Си-47 в сопровождении девяти истребителей отправлена в штаб Квантунской армии с ультиматумом о безоговорочной капитуляции и прекращении сопротивления. Требую обеспечить и подтвердить гарантию на перелет. В случае нарушения международных правил вся ответственность ляжет на вас лично».
В полдень над военным аэродромом Чанчуня появилась советская эскадрилья. Маньчжурская столица была накрыта туманом и мелким дождем. Звено «Яков», прикрываемое с воздуха другими истребителями, приземлилось в центре расположения японских самолетов. Успели взлететь только три, но они были сразу же вытеснены из зоны аэродрома.