Эта процедура была прелюдией к омерзительной охоте за золотом, к удалению зубов и волос, которые немцы считали стратегическими материалами. Затем наступало время совершать путешествия в подъемнике или вагонетках к печам крематория, потом к мельницам, перемалывающим клинкер в мелкий пепел, после чего его засыпали в грузовики и сбрасывали в реку.
Сколько несчастных, ни в чем не повинных людей, в большинстве своем евреев, а также русских военнопленных, было уничтожено в одном только Освенциме; Хесс в своих показаниях назвал цифру в 2,5 миллиона расстрелянных, удушенных газом и сожженных и еще по меньшей мере 500 тысяч погибших от голода и болезней, что в сумме составляет около 3 миллионов человек. Трупы сжигали, но золотые коронки на зубах сохранялись и, как правило, извлекались из пепла, если их не успевали присвоить солдаты спецподразделений, перебиравшие горы трупов. Иногда золото срывали еще до того, как людей умерщвляли. Так начальник минской тюрьмы прибег к услугам еврейского дантиста: «У всех евреев были сняты или вырваны золотые мосты, коронки и пломбы. Это происходило обычно за час или за два до спецакции».
Когда союзники одержали победу над Германией, они обнаружили в некоторых заброшенных соляных шахтах спрятанные нацистами ценности и документы, в том числе реквизиты банковского счета под шифром «Макс Хейлигер» и другие «трофеи».
Количество их позволило заполнить три больших сейфа во франкфуртском филиале рейхсбанка. Знали ли банкиры об источниках этих уникальных вкладов? Да, знали, так как золото переплавлялось в слитки в соответствии с секретным соглашением между Гиммлером и президентом банка и заносилось на счет СС.
В период недолго просуществовавшего в Европе «нового порядка» немцы совершили также деяния, порожденные, скорее, обыкновенным садизмом, нежели жаждой массовых убийств. Медицинские эксперименты нацистов относятся именно к таковым деяниям, поскольку использование заключенных концлагерей и военнопленных в качестве подопытных животных едва ли обогатило науку.
Проводили эти «эксперименты» около 200 шарлатанствующих живодеров, часть из которых занимала весьма ответственное положение в медицинских кругах, но их преступная деятельность была известна тысячам ведущих медиков рейха, и ни один, как свидетельствуют документы, не выразил открыто хотя бы малейшего протеста.
Евреи были не единственными жертвами подобного рода. Нацистские врачи проводили опыты над русскими военнопленными, над узниками концлагерей, над мужчинами и женщинами, даже над немцами.
«Эксперименты» были весьма разнообразными: людей помещали в барокамеры, в которых понижали давление до тех пор, пока у подопытных не останавливалось дыхание; заключенным впрыскивали смертельные дозы микробов тифа и гепатита и т. п. Также проводили опыты «по замораживанию» в ледяной воде или на открытом воздухе, для чего выводили обнаженных людей, держали их на морозе до тех пор, пока они не замерзали. На людях испытывалось действие отравленных пуль, а также иприта и многое другое.
Немецким доктором, открывшим «далеко идущие перспективы», был профессор Август Хирт, руководитель Института анатомии при Страсбургском университете. Область его интересов несколько отличалась от предметов исследования его коллег, о чем он поведал адъютанту Гиммлера группенфюреру СС Рудольфу Брендту в письме в канун Рождества 1941 г.:
«В нашем распоряжении находится большая коллекция черепов почти всех рас и народов. Однако мы располагаем лишь очень небольшим числом черепов еврейской расы… Война на Востоке представляет нам благоприятную возможность восполнить этот пробел. С получением черепов еврейско-большевистских комиссаров, которые представляют собой прототип наиболее отталкивающих, но характерных человекоподобных существ, мы получим возможность обрести необходимый научный метариал».
Гиммлер дал указание обеспечить профессора Хирта всем необходимым для исследовательской работы.
Не только черепам, но и человеческой коже находили применение апологеты «нового порядка». И это никак не походило на служение науке. Кожа узников концлагерей, специально уничтожавшихся с этой дьявольской целью, имела всего лишь декоративную ценность: из нее изготовляли отличные абажуры. Причем несколько штук были сделаны специально для фрау Ильзе Кох, жены коменданта концлагеря в Бухенвальде, прозванной узниками Бухенвальдской Сукой.