В 1976 году, когда я впервые стал заниматься тайцзицюань, еще было совсем мало книг по данному предмету. В поисках более подробной информации о китайской культуре я прочитал версию Легга трактата «И Цзин» — «Книга перемен». Версия Легга представляет собой точный академический перевод, но ему не достает глубины, что низводит возвышенную восточную мудрость до уровня мистических предрассудков.
Позднее мне попалось издание «Книги перемен» Ричарда Вильгельма, глубоко содержательная работа, заключающая в себе всю необходимую многозначительность и объективность, которая может сослужить полезную службу всем читающим ее, независимо от того, в какую сторону указывает компас их моральных устоев. Это единственная «Книга перемен», которую можно перевести снова на китайский язык без каких-либо потерь в смысле. Для меня она стала тем переводом древних мудростей, который вдохновил меня добраться до самой их сути.
Тренировки в тайцзицюань моделируются на основе «И Цзин». Изначально эта книга служила учебником, просто содержавшим шестьдесят четыре пиктограммы, а позднее в нее были включены короткие предсказания в стихах, объясняющие каждую из них. Все пиктограммы представляют какую-либо жизненную ситуацию, над которой дознавателю следует поразмышлять, чтобы инициировать ответ подсознания. Позднее каждому из этих символов были приписаны объяснения в виде тщательно разработанных текстов, с четко подобранными словами, которые откладывали в мозгу тот же отпечаток. Ответ оракула обеспечивается тем, что несвязанным, казалось бы, между собой «совпадениям» позволяют осветить истинную природу места данного индивида во Вселенной. Вопрос ищущего в конечном итоге соединен с ответом, причем и то и другое также связаны единым моментом времени и ситуацией данного момента.
Эту точку зрения отражает одна китайская сказка. Давным-давно во время извержения близлежащего вулкана родилась принцесса. Услышав новость о таком мрачном совпадении и усмотрев в этом плохой знак, придворные ученые начали сокрушаться. Достигнув совершеннолетия, предполагали они, принцесса превратится в несдержанного и вспыльчивого тирана, к несчастью своих подданных и родственников. И свершилось неизбежное: принцесса выросла и стала огнеопасным дополнением к своему Правительственному Совету, таким же бедственным, как и ознаменовавшее ее рождение извержение вулкана.
Такие значимые совпадения были идентифицированы и определены доктором Карлом Густавом Юнгом (1875–1961), который назвал проявление подобных явлений «синхроничностью», обозначая этим термином кажущиеся случайными события жизни, между которыми на самом деле существуют некие сверхъестественные связи. Юнг составил вступительное слово к изданию «Книги перемен» Ричарда Вильгельма. Вильгельм (1873–1930), в прошлом миссионер, на момент своего знакомства с психологом разделял его идеи и оказал огромное влияние на развитие теории Юнга.
В начале своей карьеры Юнг встретился с Зигмундом Фрейдом и учился у него. В 1912 году, после публикации «Психологии подсознания», Юнг был вынужден покинуть школу Фрейда: очевидно, идеи, выдвинутые в этом труде, были неприемлемы для последнего. Сразу после разрыва с учителем психолог основал свою школу психотерапии — школу Юнга, работа которой основывалась на методе «индивидуализации». Проще говоря, он открыл, что сны субъекта, т. е. язык подсознания, могут проложить дорогу к воплощению его психики. Надо лишь правильно понять символику образов, встречающихся в сновидениях. Таким образом, в своем подходе Юнг делал упор на становление «индивида», обладающего собственным «Я», что гарантирует полное психическое развитие его «самости», формирование его как цельного существа.
В мудрых традициях древнего Китая, представить которые помог Юнгу Вильгельм, мы находим параллели концепции целостности. Однажды Вильгельм рассказал Юнгу случай из своей миссионерской жизни в Китае. Это объясняет, как немецкий пастор пришел к изучению «И Цзин».