Все это означает, что любую систему тайцзи можно вполне объективно оценить по признаку соответствия или несоответствия принципам «И Цзин», краеугольному камню китайской философской практики. Хотя для глубокого понимания этой древней книги понадобится некоторое исследование, заняться им все-таки стоит, т. к. это понимание в дальнейшем сэкономит ваше время, избавит от разочарований и, вообще, полезно во многих отношениях.
Более детально данный предмет будет рассматриваться в последующих главах. В данной книге содержится достаточно информации, чтобы научить новичка, как правильно выбрать систему или учителя. В этом ключе данная книга поможет расширить знания о тайцзи на любом уровне подготовки. Большая часть содержащегося здесь материала, включая то, что устно передавалось из поколения в поколение семьей Ян, эксклюзивна, и нигде ранее не публиковалась.
Ядром «Книги перемен» являются тринадцать классических постулатов, представленных багуа (восемью триграммами) и пятью элементами, известными под названием Усин. Тайцзицюань сохранило эти принципы, и они эволюционировали в «тринадцать стоек». То, что в этом искусстве называют стойками, является, в основном, архетипичными состояниями, представляющими суть каждой триграммы, воплощаемой в пространстве и времени одним или более физическими жестами, из которых и складывается тайцзи. Так каждому движению соответствует пропорциональное количество энергии инь или ян, определяемое «бинарным кодом» той триграммы, которую это движение отражает. Направление каждого движения, в фигуральном или реальном смысле, связано с Усин, пятью состояниями перемен, заимствованными из карты хо ту, мистическим вдохновением «Книги перемен».
В настоящее время многие широко мыслящие исследователи обнаружили в древнем учении параллели со своими собственными изысканиями. Подобное озарение зачастую становится благоприятным толчком развития цепи размышлений, выливающихся затем в «современные» открытия или новые способы применения древнего знания. Поскольку в основе «И Цзин» лежит математический код, ее легко сравнивать с современной наукой.
Это наблюдение освещается в книге доктора Мартина Шонбергера «И Цзин» и генетический код», впервые увидевшей свет в 1976 году. В том, что касается данной проблемы, Шронбергера вдохновил подход направления, основанного Юнгом, особенно работы доктора Мари-Луиз Фон Франц. Его интересная, лаконичная работа, сравнивающая «Книгу перемен» с ДНК, показывает, как гексаграммы и ДНК перекликаются со строением аминокислот организма, разделяя с ними один и тот же бинарный код. За пределами мира клинического применения науки после многих веков полевых испытаний сотнями тысяч людей по всему свету искусство тайцзицюань проявило себя как выдающаяся оздоровительная система упражнений.
Поскольку движения тайцзи уходят корнями в парное через гармоничное, через концепцию инь и ян, лежащую в сердце «И Цзин», каждая позиция тайцзи по сути дела представляет собой физическое воплощение кодовых упражнений, связанных с какой-то гексаграммой. Каждая гексаграмма предполагает некоторый объем энергии для каждого движения в виде бинарного определения, соединенного с вдохновленной им формулировкой мысли и связями между символами и идеями, или способностью к формированию и восприятию идей.
Следовательно, рассматривая феномен тайцзи с точки зрения квантовой механики, его с легкостью и в более доступной форме можно объяснить с позиций западного восприятия. Я смог достичь такого понимания посредством сравнения лечебных свойств тайцзи с относительно новым учением о ДНК и аминокислотах. На последующих страницах я попытался представить объяснение не только некоторых исходных аспектов тайцзи, но и его медицинских свойств. С этой целью я соотнес западные научные концепции ДНК, аминокислот, белков с их параллелями в традиционной китайской медицине. По моему мнению, не может быть и речи о случайном совпадении этих видимых сходных понятий, и потому они заслуживают дальнейшего серьезного изучения.
Наука о ДНК, чьи глубины безусловно еще не вскрыты, родилась от неуемного, безжалостного любопытства человека западной психологии, которое подстегивала эра колонизаций и освоения внешнего мира. Эта эра вихрем неслась над миром на протяжении пяти веков пли около того, захватив еще и викторианскую эпоху. Этот взрыв научной любознательности внезапно поднял новую волну исследований на Западе, которая в конечном итоге хлынула за границы видимого мира, в самые глубины космоса и природы.