– О том, кто из работников ТБП, о чем говорит, что делает, с кем встречается.
– Это как?
– Очень подробно все, что рассказывает Ли Ен Гу о своей семье, о матери, о своем дяде, знакомых, куда он ходит. Точно так же о Парк Тэ Янге. О начальнике ТБП, о главном бухгалтере, о других работниках. Ты понял?
– Да, понял.
– Если вдруг тебя подведет память, и ты забудешь что–то для нас важное написать, то я тут же пущу в ход бумагу с твоим признанием. Телевизор я конфискую, как вещественное доказательство. И ни слова никому о нашем разговоре. Теперь можешь идти.
Чанг вышел. Он прошел совсем немного, как его догнал Ли.
– Это я во всем виноват, – сказал Ли пряча глаза.
– Я не хочу это обсуждать.
– Хорошо, что тебя не арестовали.
Они вышли из ворот части и пошли по направлению к квартире, которую снимал Чанг.
– Что хорошего? Телевизор забрал. И в любой момент капитан может передумать и дать бумагам ход. Тогда что? Буду сидеть, ни за что ни про что в лагере. Это хорошо?
– Прости, если можешь. Меня заставили так написать, это все из–за Квона.
– Причем здесь Квон? Он разве меня уговорил дать ему телевизор и начал смотреть разную заграничную чушь?
– Квон при мне сказал, что видел, как ты привез в "Шалфей" телевизор. Он и донес, поэтому у нас и сделали обыск.
–Значит ты здесь нипричем?
– Виноват я, знаю, что виноват. Поэтому и прошу простить. Давай, хоть посидим вместе, покурим.
Чанг уже не понимал на кого он больше злится, на себя, на Ли, на капитана, а может быть на всю эту проклятую жизнь? Они присели на маленькую скамейку возле одноэтажного дома. Была ранняя осень, когда листья еще только собираются желтеть, но чувствуется, что природа готовится отдохнуть после знойного лета. Под ногами чирикали вездесущие воробьи, им и дела нет до человеческих проблем.
Ли достал сигареты, и они закурили.
– Чанг, я хочу тебя попросить, сделать мне одолжение.
– Какое еще одолжение? Второго телевизора у меня нет.
– Я не о телевизоре. Хочу попросить тебя. Только ты обещай, что выполнишь.
– Как я могу обещать, не зная, что ты попросишь? Может, ты захочешь, чтобы я пошел и утопился. У меня же пока другие планы.
– Я попрошу тебя очень простую вещь. Тебе не будет стоить никакого труда ее сделать.
– У нас разговор, как будто говорят две девчонки. Все вокруг да около. Выкладывай. что хочешь?
Ли встал, поправил замызганную майку. Другой у него, похоже, не было. Снял с шеи золотую цепочку и протянул ее Чангу.
– Что это ты придумал? Я взяток не беру.
– Это не взятка. Это подарок. От чистого сердца.
В этом был весь Ли. Ни деньги, ни вещи у него не задерживались. Когда они жили в одной комнате, то в день получения зарплаты Ли сказал Чангу:
– Я хочу отдать свои деньги на хранение тебе. Будешь у меня как бухгалтер. Разделишь их на четыре части и раз в неделю будешь мне давать.
– Что за выдумки у тебя?
– Давай, сделаем так. Ты парень положительный, экономный, а я все за полчаса растрачу.
– Ну ладно давай деньги.
Ли достал деньги, посмотрел на них, потом сказал:
–Тут крупные бумажки, схожу в магазин разменяю. Так тебе легче будет делить деньги. Ну а из той части, что на эту неделю куплю что–то нам отметить день зарплаты.
– Хорошо.
Чтобы в магазин сходить, надо было минут десять. Так как он был внизу прямо под ними. Ли пришел лишь через час. Принес пару бутылок воды, какие–то пирожки.
Они съели по пару пирожков, запивая сладкой водой. Чанг войдя в роль бухгалтера, сказал:
– Давай деньги.
– Их нет.
– Как нет? То, что ты купил оно не стоит и десятой доли зарплаты.
– Я девушек в магазине угостил. Купил пирожные, фрукты и вино.
– Это тех девушек, которые тебя подгоняют и кричат, когда ты работаешь в магазине?
– Почему бы и нет?