– То есть теперь вы всё-таки решили меня просветить? – спросила я. – Когда мы с вами виделись в последний раз, вы не горели желанием со мной беседовать.
Она засмеялась и снова посмотрела на Лиама, который сидел у края капсулы.
– Мне нравится эта девочка, – сказала она. – Говорит всё как есть.
Я нетерпеливо вздохнула. Капсула уже подбиралась к верхней точке колеса и скоро должна была начать спуск, так что времени у нас было немного.
– Кто такие «мы»? И откуда у вас татуировка? – спросила я.
– Очень много вопросов, Агата.
Повисла пауза.
– Вы же вроде бы хотели дать мне ответы, – хмыкнула я.
Д’Оливейра улыбнулась:
– Хотела, но присутствие Лиама спутало все карты.
– Вы можете говорить при нём всё, что хотели сообщить мне одной. Он мой друг.
– Ну что ж, придётся тебе поверить. Эта татуировка – символ одной организации. Тайной организации. Она называется Гильдия Привратников.
Я изо всех сил старалась не показать, как сильно взволнована. Меня будто бы пронзила молния. Снова название из того подземелья!
– Некоторые носят свой символ в кошельке или вшивают под подкладку пиджака, – продолжала профессор, – в общем, прячут его от посторонних глаз. Лично я выбрала кое-что более надёжное, и поскольку я всегда ношу одежду с длинными рукавами… – Она приподняла рукав и показала мне серебристую татуировку, которую я уже видела.
– Почему вы рассказываете мне всё это? – спросила я. – Что изменилось с той встречи в больнице?
– А ты разве не знаешь? – прищурилась Д’Оливейра.
– Понятия не имею, – призналась я, лихорадочно пытаясь построить версию из плававших в памяти обрывков информации.
– С тех пор ты успела подобраться к нам слишком близко. – Профессор сложила руки на груди. – Если не вдаваться в подробности, члены Гильдии работают по всему Лондону. Это Привратники – как в буквальном, так и в переносном смысле. Большинство из них – смотрители, домоправительницы, дворецкие. В их распоряжении находятся ключи от тех старинных зданий, которые составляют костяк Лондона.
– И официанты? – спросила я, вспоминая о том, как мистер Уорт подал мне то письмо в «Оранжерее».
– Может быть, – уклончиво ответила профессор Д’Оливейра. – Так или иначе, в этих зданиях или на их территории расположены входы в туннели, которые организуют подземную сеть, неотъемлемую часть нашего города.
Я вспомнила о папиной ключнице и ключах от всех ворот и калиток в парке.
– Значит… мой отец… тоже Привратник? Поэтому у него столько ключей?
Профессор покачала головой:
– Нет, твой отец никогда не был членом Гильдии.
Я открыла было рот, чтобы спросить «А кто тогда?», но Д’Оливейра вскинула руку:
– У меня не хватит времени ответить на все твои вопросы. Дай мне объяснить, а спрашивать будешь потом.
Я кивнула, и профессор Д’Оливейра продолжила:
– Мы, Привратники, уже много веков служим этой стране. Мы секретные агенты. Нам отдают те дела, с которыми не может справиться даже МИ-5[5]. Когда никто не может разобраться, в игру вступаем мы.
Я не могла поверить своим ушам. Неужели всё это правда?!
Д’Оливейра строго посмотрела на меня:
– То, что ты видела нападение в Гайд-парке, поставило тебя под угрозу. Поэтому теперь ты должна слушать меня и делать то, что я скажу.
– Почему я должна вам верить? Откуда я знаю, что вы на стороне добра?
– Потому что больше никто тебе не поможет, – засмеялась профессор, а потом наклонилась ближе к камере. – Ты можешь просто выйти отсюда и притвориться, что этого разговора не было. Но тогда ты останешься одна. И поверь мне: люди, которые охотятся за тобой, очень жестоки. То, что ты видела, это только начало.
– Зачем вы мне всё это рассказываете? – спросила я. – Почему ваша тайная организация готова помогать тринадцатилетней девочке?
Д’Оливейра ничего не ответила. Она явно что-то недоговаривала, но я, кажется, понимала, что именно. Ведь ключ спрятала в моей комнате мама, она же дала указания, как его найти. Она бы никогда не подвергла меня опасности. Она оставила ключ, потому что хотела, чтобы я узнала о Гильдии.
– Мама, – сказала я. – Моя мама была членом Гильдии!
Профессор закрыла глаза. Даже через динамик было слышно, как она тяжело вздохнула.
– Твоя мать была одним из наших агентов, – тихо проговорила Д’Оливейра. – Одним из моих агентов. Лучшим из них.
Мне показалось, что капсула сжалась. Здание парламента и Темза начали расплываться у меня перед глазами, в ушах зашумело.