– Суперкруто, – ответил Тулуз с выдохом. – Вот бы можно было здесь порисовать.
– Давайте немного помолчим, – прошептала Надин. – Это отличное место, чтобы подумать.
Спустя буквально пару секунд тишины в полутьме раздался голос Леона:
– Я не слышу ни одной идеи, зато я слышу тележку.
– Откуда ты знаешь, что это тележка? – удивился Тулуз.
Надин и Леон объяснили ему, на что нужно обращать внимание, чтобы понять, что к тебе приближается: как скрипят колёса, как они шуршат по дорожке, как камешки отлетают в стороны и всё остальное.
– У меня никогда не получалось хорошо разбираться в звуках, – признался Тулуз. – Мне гораздо лучше даются цвета и формы. В этом я мастер.
– Что ты имеешь в виду? – спросил, не понимая, Леон.
Тулуз указал лапкой на женщину, которая сидела на лавочке неподалёку и читала книгу.
– Видите её платье? – спросил котёнок. – Оно тёмно-синее. Это очень серьёзный цвет. А ещё она сгорбила спину и нависла над книгой, словно хочет в неё нырнуть. На языке тела людей это означает: «Я напряжённо о чём-то думаю». Поэтому мне кажется, что женщина сильно расстроена.
Леон и Надин уставились на Тулуза, удивлённо шевеля носами.
– Я знаю, что это звучит странно, – признался Тулуз, смущённо водя лапкой по пыли перед собой. – Мари и Берлиоз всегда надо мной смеются из-за таких вещей.
– Вовсе нет! – воскликнула Надин. – Это совсем не странно. Ты очень умный, если так много можешь понять только по цвету одежды или позе. И это нам очень поможет в создании угощения для «Собак на кухне»!
Тулуз радостно улыбнулся.
– Спасибо! А чем ещё занимаются деревенские собаки?
Леон и Надин хитро переглянулись.
– Вчера прошёл дождь, – почему-то сказала Надин.
– Я подумал о том же самом, – усмехнулся Леон.
– Купание в грязи! – вдруг завопили щенки в унисон.
– За нами, – скомандовала Надин.
Выбравшись из тайника, трое друзей бросились по зелёному газону в сторону группы высоких деревьев. Леон и Надин держали носы близко к земле, что-то вынюхивая.
– Нашёл! – вдруг завопил Леон и кинулся к бурому пятачку земли, который виднелся из зелёной травы впереди. Пёс с разбегу повалился в грязь и стал в ней кататься. Затем он вскочил и с удовольствием отряхнулся, так что пыль взметнулась вокруг него, словно серое облако.
– Слишком сухо, – заявил щенок. – Нам нужно что-то более влажное, чтобы почувствовать прохладу на шкуре и как следует изваляться.
– Что-то вроде этого, – сказала Надин и побежала к подножью дерева, где земля ещё не просохла после дождя. Она стала кувыркаться среди корней и вскоре встала, вся покрытая коркой грязной слякоти, листиками и веточками.
– Юху! – завопил Леон и присоединился к подруге.
– Пачкаться ради веселья – это не по-кошачьи... – пробормотал себе под нос Тулуз, но щенки его не услышали. Тут он заметил кое-что необычное: брызги грязи от собачьей возни попали на ствол дерева. Они легли так, что получился интересный рисунок. Он напомнил котёнку рога оленя.
Тулуз макнул лапку в грязь и нарисовал под рогами оленью голову. Ещё немного грязи – и у оленя появилось тело и ноги. Наконец рыжий художник отошёл, чтобы полюбоваться своим творением.
Леон взглянул на дерево и прекратил кататься в луже.
– Ого!
– Тулуз, надо дать твоему оленю имя, – добавила Надин.
– Погодите, вы поняли, что это олень? – удивлённо спросил их котёнок.
– Конечно! – рассмеялся Леон. – Такого же я видел на вывеске гостиницы рядом с нашим домом. Мы каждый вечер воем у её двери, и повар угощает нас объедками с кухни.
– Мари и Берлиоз никогда не могут понять, что я нарисовал, – изумлённо покачал головой Тулуз. – А вы всегда сразу же угадываете.
– Эй, а давайте притворимся, что охотимся на этого оленя? – предложила вдруг Надин.
Трое друзей стали носиться среди деревьев словно сумасшедшие – собаки с удовольствием прыгали по лужам, разбрызгивая грязь, которая долетала и до Тулуза. Они пробежали по полянке, затем через цветочный сад и поднялись по каменным ступеням, не переставая смеяться.
– Я ещё никогда так не веселился в нашем парке! – крикнул Тулуз своим новым друзьям.
И тут...
БАМЦ!
Он врезался во что-то большое и пушистое.
Тулуз отскочил назад, поднял глаза и встретился взглядом с большим бело-рыжим котом. Очень знакомым бело-рыжим котом... И этот кот недовольно стучал хвостом по земле.
Перед Тулузом сидел его приёмный отец – Томас О’Мэлли.