Ни-че-го.
Пусто! Ни души.
Егоровичу даже стало неудобно перед Валькой: как теперь доказать ему всё, что он видел вчера?
Впрочем, доказывать ничего не пришлось, Валька сам задумчиво прокомментировал, оглядывая место разгрузки в бинокль, висевший у него на шее:
- Очевидно, эти ребята хорошо постарались, заметая свои следы: даже рельсы убрали и укатали грунт катком, будто так и было. Ты точно видел проложенную магистраль?
- Точно. Мало того, я слышал все звуки, сопутствующие разгрузке: скрип лебёдок, перекатывание контейнеров, укладку ящиков в грузовики. Так что выкинь свои сомнения из головы, это были не галлюцинации.
- То-то и оно, - с сомнением покачал головой младший товарищ. – Странно всё это.
Егорович перехватил подаваемый ему бинокль и в свою очередь навёл окуляры на обвалившуюся стену одного из цехов комбината. Поведя из стороны в сторону, он задержал взгляд на каком-то предмете и едва не присвистнул:
- А вот этого вчера не было…
То, что он увидел, заставило его на миг задуматься. Валька с нетерпением выхватил бинокль и уставился в ту же сторону, наводя резкость на…
- Ох! – вырвалось у него.
- Что? Тоже видишь, что и я?
- Д-да, - запнулся он, вытаращив глаза. – Там… ч-человек.
- Вижу. Мёртвый.
- И… Ч-ЧТО?
- Не знаю. Перестань заикаться, пойдём лучше посмотрим, а может и сфотографируем.
Валька едва не свалился в овраг от испуга:
- Ты хочешь идти ТУДА?
- Но мы же за этим и пришли сюда, чтобы сфотографировать всё, что увидим, верно? Или ты уже передумал?
- Но не мертвеца же снимать, побойся бога! – прошипел Валька. – Локомотив, ещё куда ни шло. Но покойника?! Здесь же настоящим убийством попахивает!
- Всё равно нельзя его просто так оставлять. Давай рискнём, хотя бы глянем, кто он такой. Может такой же любопытный, как и мы с тобой – вот от него и избавились, как от свидетеля.
- Тем более не пойду, - решительно буркнул Валька, отодвигаясь подальше в кусты. – Не хватало, чтобы и меня за компанию с ним прикончили. Иди сам, я тебя здесь подожду.
- Ну, нет уж… - потянул его за воротник Егорович. – Вместе приехали, вместе и уедем. В конце концов, ты меня втянул в эту историю, ты и вытягивай. Пойдём.
Делать было нечего, аргумент был налицо, и Вальке пришлось подчиниться.
Соблюдая тишину и осторожность, они начали спускаться с насыпи. Глина была сухая и под ботинками потекли струйки мелкого песка вперемежку с гравием. До разрушенной стены предстояло пройти метров двести, и эти двести метров были как на ладони – ни кустика, ни деревца, ни холмика: только кирпичная крошка и кучи мусора, оставшиеся после развала производства.
Перебежав двести метров пустой территории, Валька с Егоровичем, запыхавшись, ввалились в старое помещение покинутого когда-то цеха.
Труп лежал, привалившись окоченевшим плечом к выпирающей из грунта балки и Егорович прекрасно помнил, что мёртвого незнакомца вчера тут и в помине не было. Белый халат на уже остывшем человеке говорил о его принадлежности к сотрудникам какой-то лаборатории, неведомой друзьям, но от этого становившейся ещё более жуткой и загадочной.
- Его попросту скосили автоматом! – едва не вскрикнул Валька, осматривая ряд вывернутых наружу пулевых отверстий, покрывавших тело наискось от плеча до поясницы. - Похоже, эти таинственные ребята, кто бы они ни были, принялись постепенно избавляться от свидетелей, будь-то ядерщики, физики или простые лаборанты.
Егорович в это время уже осматривал карманы трупа, которому, судя по седине на висках, было никак не меньше пятидесяти лет. Кто он, и что делал здесь, друзей, в общем-то, абсолютно не волновало, пугало другое: каким образом эти изверги так безнаказанно хотели сохранить в тайне убийство, ели даже не удосужились как следует скрыть место преступления, абсолютно не боясь последствий?
- Точно, что, КГБ тут поработало, если даже труп не закопали. Кому их бояться? Пресса вся у них во власти, прокуроры и следователи тоже… Ты что-то нашёл в карманах? – Валька не находил себе места, поминутно оглядываясь по сторонам и кружа вокруг присевшего Егоровича. Тот вывернул все карманы, но кроме расчёски ничего не обнаружил.