- Я последние дни долго размышлял, не посвящая в свои планы никого, включая и Марка Даниловича. Боялся утечки информации. Он мне только сегодня утром рассказал об одном нашем инженере, который передавал тайком в Кремль всё, что происходило на базе.
Тимофей Фёдорович чуть помедлил, подыскивая слова. Голос дрожал от возбуждения, а друзья во все глаза уставились на него, ещё не вполне осознавая, что именно он им предлагает.
- Итак. Я всё обдумал. Из-за похорон Толика у нас появилось два дня отсрочки. «Комбинезоны» будут ждать возвращения капитана из крематория, поскольку он должен будет сопровождать вас до столицы, и тогда уже будет поздно. Вот за эти два дня вам и следует бежать. Вопрос только, куда?
- Лишь бы не здесь оставаться! – первым откликнулся Сергей, понявший, наконец, к чему клонит профессор. – Даже если побег удастся, куда мы подадимся? Нас будет искать половина КГБ всей страны! Мы ведь «секретные». Ни паспортов, ни денег, ни продуктов…
- Я думал уже об этом. Это не выход. А вот переместить вас куда-нибудь я, пожалуй, смогу. Главное, чтоб «комбинезонов» не было поблизости. Скажем, ночью. Вам сейчас нужно собрать самое необходимое, что может поместиться в саркофаги. В том домике, что мы оставили в ТВОЁМ, Дима, времени, есть продукты и фонари, капканы и дрова на первое время. Позже вы сможете наведаться в твою квартиру, ну а дальше… - он вздохнул, будто не хотел их отпускать, - а дальше, смотря уже по обстоятельствам.
- Так мы же этого как раз и хотели, родной наш Тимофей Фёдорович! – вскричал Серёга, едва не бросаясь полковнику на шею. – Только мы хотели, чтобы и вы с нами переместились в тот домик, прихватив с собой всю документацию проекта. Всё равно теперь база вам не принадлежит, и вас вскоре отправят в отставку.
- Если ещё отправят, - вставил хмуро Димка, тоже уже поняв, что им предлагает профессор. – А могут и к стенке поставить, как вы в своё время того учёного в белом халате. К тому же, вас уже ничто тут не держит. Вы одиноки, без семьи…
- А девчата? – с сомнением поинтересовался бывший руководитель проекта? – С ними-то как?
Дима сглотнул комок, очевидно, уже решившись на крайний шаг:
- С моей Любашей будет пока Марк Данилович. Алёна Серёгина радом, плюс Лариса. А когда вы вновь восстановите проект в нашем том домике, мы обязательно вернёмся сюда и заберём всех в МОЁ время. Вместе с уже родившимся сыном.
- Я смотрю, вы всё уже обдумали. Осталось за малым: как предупредить Марка Даниловича и вывести из строя пульт управления? Вас не удивляет, что я так быстро согласился? Сказать по чести, я и сам подумывал о таком варианте. Саркофагов четыре, схемы и документы я возьму с собой, ценности для обмена на первое время у меня есть в специальном сейфе, следовательно с голоду не умрём. Мы на несколько месяцев запрячемся от всех в домике, я возьмусь за восстановление портала перемещения, а вы мне будете помогать, доставляя нужные материалы и оборудование.
- Точно! – воскликнул Сергей во второй раз, но вовремя осёкся, заметив, как на него с любопытством взглянули проходящие мимо «комбинезоны». И то верно: только что прощались с покойным товарищем, а тут орёт радостно, как одержимый.
Тимофей Фёдорович тем временем поднялся со скамейки и решительно прошептал:
- Воистину мы с вами стали заговорщиками. Но ничего не поделаешь, теперь я для них никто, и правильно ты сказал, Дима, меня запросто могут ликвидировать, предварительно изъяв все документы, как знакомое нам письмо у Марка Даниловича. Сами вынуждают меня на крайние меры.
Он оглянулся, убеждаясь, что их не подслушивают:
- Итак. Я направляюсь к себе в кабинет, закроюсь, подготовлю всё к самоуничтожению пульта управления, запрограммирую портал на переброску нас ночью, возьму из сейфа все раритеты и ценности и отправлюсь на беседу с Марком Даниловичем. Это предоставьте мне, он даже будет рад, узнав о нашем плане. Оставлю ему кое-какие указания насчёт девушек, и ровно в полночь буду ждать вас у холма, рядом с пластиной активации. Всё ясно? А вы между тем, как я уже сказал, соберите сменную одежду и всё, что посчитаете нужным, кроме продуктов. Ими мы запасёмся, когда уже пребудем на место. У штаба, насколько я знаю, по ночам никто не дежурит, так что я с успехом смогу всё это претворить, так сказать, в жизнь.
Сейчас он снова был полковником. Глаза его загорелись недобрым огнём, и он с ненавистью посмотрел на копошащихся у машин «комбинезонов».
- Вы ещё пожалеете, что списали меня со счёта, - зло проговорил он и отпустил друзей, которым не терпелось заняться делом.
Ночь обещала быть тревожной…