Кристо Вия
Секреты Альмандры. Браслет мироздания
Пролог. «Сказка о мальчике»
Анна:
Когда мне было семь лет, мама часто рассказывала мне одну и ту же сказку, которую я безумно полюбила. Каждый вечер перед сном, она садилась рядом, включала свет лампы, брала игрушки выдуманных фантастических существ и подносила их к свету масляной лампы, запах которой я никогда не забуду. Фигурки в руках мамы обретали жизнь, отброшенная ими тень, превращалась в героев и те показывали мне историю о мальчике, прибывшем из «чудесного мира Альмандры».
«Там Лес живой и существа лесные — свой дом таили от невзгод…
Он в мир в иной явился в полночь и в свой вернуться более не смог.
Друзья его: кентавры, эльфы — взывали горестно к нему,
Наяды песни слёзно пели, но все слова ушли во мглу.
Он блеск кристальный вод хрустальных рыскал по округе — мечтая вернуться туда,
В то место, где так много волшебства…
Где две луны чудесно светят, иль может быть одна?
Любил он мир свой и лелеял, и Лес тот звал, шептал и пел,
Нуждаясь в путнике далёком, что обратно вернётся по следу фей».
Она говорила, что волшебные миры всегда полны интересных чудес: там спокойно, хорошо и уютно, там обитают существа, вселяющие радость в душу. Стоит лишь только в них поверить, тогда печаль никогда больше не вселится в сердце, и я, будучи ребёнком — в это верила.
Но сейчас, моя вера испарилась. Эта сказка отвлекала от настоящих неприятностей, а разочарование ощущалось не так больно. Печаль всё равно настигла, как бы сильно я не хотела забыться в этом беззаботном волшебном мире.
***
Глава 1. «Уютная комната»
Ступая за светлячками вглубь леса, босые ноги проваливались в сырую землю. Косые солнечные лучи освещали узкую тропинку. Но вдруг свет пропал, и всё пространство погрузилось в кромешную тьму. Плечи зябко дёрнулись, глаза потеряли путь, она закусила губу, но всё равно продолжила идти. Чей-то тихий зов ласкал её слух, звал вперёд — в неизвестность…
Тепло разлилось по её лицу, веки инстинктивно приоткрылись, и солнечные лучи били в глаза, пробудив ото сна. Анна недовольно поморщилась распахнутому окну.
— Уже утро. Вставай, — голос матери прогнал остатки сонливости.
— Мне снова приснился этот сон. Зов стал отчётливее и сильнее, а деревья… выросли до размеров могучих сторожевых башен.
На лице женщины отразилась досада, она поджала губы в тонкую линию, после чего добавила:
— Вставай, завтрак уже на столе. Тебе нужно успеть зайти к Эдуарду с Лизой.
— Мам, я помню. К друзьям-то я точно не опоздаю.
— Надеюсь, что в этот раз ты и в училище не опоздаешь.
Утренний холод заставил хрупкое тело содрогнуться. Окна настежь распахнуты. Лучи бегали по комнате, а белые шторы плясали под порывами свежего воздуха. Анна ступила на холодный, деревянный пол, затем застелила постель. Переодевшись в школьную форму, девушка наспех собрала волнистые пряди в пучок, обвязав их персиковой лентой. Она одарила свою комнату оценивающим взглядом: «В целом, выглядит неплохо!»
По центру стояла деревянная кровать с высокими подголовниками, на ней постельное бельё цвета слоновой кости, а к полу свисали белые занавески с рюшами ручной работы. Комната опрятна, оформлена в выдержанных тонах. Рядом с комодом располагается скрипка, Анна часто брала её в руки, заботливо натирала специальными средствами для струнно-смычковых инструментов, оттого скрипка блестела на солнце, как дорогостоящее украшение на мочке уха молоденькой дамочки. Кроме этого, Анна играла каждый вечер на радость близким и себе самой, поэтому пыль не успевала оседать.
Много лет назад, когда этот дом только обретал сегодняшний вид, дочери выделили одно из просторных помещений, но даже с годами она не успела полностью заполнить его книгами до верха. Правда один из углов, рядом с которым стоял письменный стол, заполнился высокими стопками творений общепризнанных писателей, авторов революционеров и представителей направления сюрреализма. К стопкам крепились листочки с заметками, а самые любимые произведения перечитывались хотя бы раз в полгода. Они стояли, как сторожевые башни, охраняли территорию, служившую Анне местом для учёбы.
Письменный стол всегда завален бумагами, как старательно она не разбирала его, а в поверхность впитались чернильные пятна. Анна любила выписывать пером цитаты и крепить самые вдохновляющие из них на стену перед глазами. Пусть на первый взгляд расстановка вещей на столе казалась беспорядочной, но для Анны всё находилось на своих местах. Неудачные рукописи, основанные на перспективных идеях, прижаты к столу статуэткой, полученной на международном конкурсе по письму. Лучшие рукописи аккуратно сложены в папке, подписанной как «„Шедевры“, которые себя окупят». Учебные материалы занимают большую часть стола, они расставлены совсем нелогично и беспорядочно, но запоминающе. Уроки сменяют друг друга — меняется и потребность в их изучении. То, что можно отложить на потом, Анна убирает в ящик стола.