— Эх, — вздыхают слушатели.
— Там нектар и амброзия, запах цветов и благовоний. Там сияют… сияют…, — философ начинает клевать носом и засыпает.
Греки, потихоньку, что бы, не разбудить спящего, встают и расходятся по домам. Каждый ВИТАЕТ в своих ЭМПИРЕЯХ.
ГАЗЕТНАЯ УТКА
— Знаете, что друзья мои, — Виктор Лойо, владелец газеты, он же по совместительству главный редактор и ведущий журналист, с деланным сочувствием вздохнул. — Мне кажется, что вам пора сменить профессию. Поработайте пару лет мусорщиками или расклейщиками афиш, проветрите головы и опять, милости прошу к нам.
Братья Пьер и Анри Кадо, два старых газетных волка, были готовы к такому развитию событий и даже не повели бровью.
— Патрон, — Анри сдвинул котелок на затылок, и непринуждённо рассмеялся. — Я согласен, что статейка бездарная. Но, сама мысль!
— Понимаете, — Пьер, двигаясь мягко, словно кот, обошёл редакторский стол и положил на него ещё несколько страничек текста. — Тут, главное, идея. Не нравятся вам цветы–убийцы, пусть будут метеориты, испускающие смертельные лучи.
— Фермеры с хвостами, — подхватил Анри. — Дирижабль атлантов! Да, всё, что угодно! Размещаем в первоапрельском номере подобную чушь, ждём эффекта, а через пару дней петитом печатаем опровержение. Мол, это была старая добрая апрельская шутка. «Poisson d'avril»!
— А Париж гудит! — потёр ладони Пьер. — И все номера раскуплены.
— И никаких претензий к редакции! — хором закончили братья. — Просто, шутка.
Надо признать, что эта парочка умела убеждать. Редактор, откинулся в кресле, забросил руки за голову и задумался.
— Согласен, что–то в этом есть, — наконец произнёс он. — Однако, хотелось бы, некой правдоподобности. Реальности. Понимаете меня?
Братья, понимая, что дело выгорает, обратились в слух.
— Ну, кому какое дело, — редактор, кажется, сам увлёкся идеей, — до каких–то там хвостатых фермеров? Пусть всё происходит здесь, в Париже. И не на окраине, а в центре.
— Может быть самосожжение феминистки? — осторожно подсказал Анри.
— Наши читатели: добропорядочный семьянин и рачительная домохозяйка, — внушительно произнёс редактор. — Зачем им весь этот ужас? Ну? Что, по–вашему, должно их увлечь?
— Распродажа! — щёлкнул пальцами Пьер. — Нет, бесплатная раздача всем желающим.
— Тёплое бельё, — Анри возбуждённо зашагал по кабинету. — Весна, склады забиты товаром, вот они и решили раздать бельё. Надо только придумать название фирмы.
— Нет–нет, — Пьер остановил брата. — Это должен быть скоропортящийся товар, вот от него и избавляются.
— Я знаю! — Анри просиял. — Это куры. Или, нет! Пусть будут утки. Каждой домохозяйке по утке.
— Но, не каждой…, — редактор поднял палец.
— А только, замужней.
— С кошкой на руках.
— С тремя зонтиками.
— Без двух передних зубов.
Троица изнемогала от смеха, и было решено сделать перерыв на рюмочку перно…
— Резюмирую, — редактор положил перед собой лист бумаги и взял перо. — В связи с банкротством сельскохозяйственной компании, э–э–э…, название придумаете сами, первого апреля, на площади, э–э–э…, подберёте что–нибудь поближе к нам, состоится бесплатная раздача уток. Каждая дама, пришедшая…
— В красном берете, — подсказал Анри.
— В красном берете, получит утку в подарочной упаковке.
— Браво, патрон, — воскликнул Пьер, — через час будет готово.
— Вы же, — редактор дружески подмигнул братьям. — Купите пару уток и отправитесь, так сказать, в гущу событий. Вечером, первого числа жду с репортажем.
— А зачем нам утки?
— На случай, если там окажется какая–нибудь слишком ретивая дамочка. Заткнёте ей рот и отправите домой, — мудро закончил шеф…
В полдень первого апреля, Анри ворвался в редакторский кабинет.
— Патрон, — прокричал он с порога. — Мы разворошили улей. Их там тысячи! И все в красных беретах.
— Отлично, надеюсь, Пьер там?
— Вы не понимаете, патрон, — Анри испуганно переминался с ноги на ногу. — Пьер пытался их остановить и ему здорово досталось. И сейчас эти фурии идут сюда.
— А что им тут делать? — растерялся редактор.
— Я не знаю, но они в ярости. Лучше бы вам отсюда уйти.
Распахнулась дверь, впуская Пьера. Воротник его плаща был наполовину оторван, в руках вошедший держал увесистый пакет с торчащей наружу утиной лапой.
— Через пять минут они будут здесь, — он обвёл полными ужаса глазами кабинет, словно ища, где бы спрятаться.
— Быстро пакет! — скомандовал редактор.