— Элли, послушайте, я сейчас все объясню, — засуетился Фолкнер.
Наташа остановила его прикосновением изящной руки.
— Оставь бедную девушку, дорогой. — Она засмеялась. — Ей же нужно поработать в саду. Вот пусть и повкалывает.
Элли сжала кулачки. Держись, идиотка, приказала она себе. Не поддавайся на провокации и успокойся.
Габриэлла сжала губы и схватилась за саженцы.
Так. Мелисса лимонная, чайная роза, а это ирга… Что в запасе еще?
Она никак не могла сосредоточиться. Ее ведь, просто уничтожили. Но плакать не стоит. Бессмысленно.
Элли яростно заморгала и окунулась в работу.
Но через некоторое время рядом снова объявился Бен.
Он вонзил свою лопату в почву с такой силой, что Габриэлла даже испугалась. Что это с ним?
Она потянулась к розмарину. Да наплевать на состояние Фолкнера. Он же настоящий садист. Так поиздевался над ней.
Бен неожиданно накрыл ее руку своей ладонью.
— Прости меня.
— Не за что! — крикнула она. — Я сама во всем виновата! Нечего было напрашиваться…
— Элли, но ты мне очень нравишься. — Он приподнял ее подбородок. — А с Наташей покончено. Я уже выпроводил отсюда эту высокомерную особу. Собственно, и не приглашал ее, она приехала сама.
— Соскучилась по любовнику? — съязвила Габриэлла. — А тут я мешаюсь под ногами…
— Элли, Наташа приезжала по делу. Понимаешь, мне некоторое время назад руководители ЮНЕСКО предлагали возглавить один важный проект. Но я отказался. Таша хотела уговорить меня изменить решение…
— И только ради этого она прилетела сюда из Нью-Йорка? Док, неужели вы не понимаете, что ваша северная красотка примчалась за другим?
— Не думаю. В плане личных отношений между нами все кончено.
— А может, нет? Я вам не верю.
Он взял из руки Элли саженец.
— Дорогая, мои чувства к Таше охладели.
— Вы лжете, — Габриэлла схватилась за шланг и резко включила воду.
Бен попал под струю ледяного душа.
— Прекрати немедленно. Что ты делаешь?
Он начал гоняться за Элл и по саду. Через несколько минут поймал ее и… посадил на свое плечо.
— Сдаюсь, сдаюсь, — заверещала она. Фолкнер осторожно положил ее спиной на мягкую траву.
В его глазах снова сверкнуло желание. Они смотрели друг на друга, все понимая.
Рот Бена приблизился к ее губам. Изголодавшийся мужчина пребывал в состоянии крайнего возбуждения.
Элли притихла, ожидая самого главного.
Она вся дрожала в предвкушении интимной близости. Ведь она так долго была одна. Она будто мотылек летела на свет любви и не боялась погибнуть. Свет был мягким и не угрожающим жизни.
— Я твоя пленница, Бен, — прошептала Элли. — Делай со мной, что хочешь. Только позволь мне сбросить мокрую одежду. — Ее смех зазвенел словно колокольчик.
— Нам надо вместе принять теплый душ. Пойдем в дом. — Фолкнер быстро поднялся.
Когда они вбежали в особняк, вдруг зазвонил телефон.
И тут Элли услышала запись на автоответчике:
— Дом Бена Фолкнера и Элли Марч. После сигнала оставьте ваше сообщение…
Габриэлла раскрыла рот от удивления.
— Ты считаешь, что это наш общий дом?
— Конечно. Так распорядилась судьба.
Телефон зазвонил снова. Трубку взяла Элли.
— Здравствуй, дорогая. Это Бекки Томас. Только что мне позвонили из больницы. У них есть для меня почка. Элли, мне предстоит срочная операция. А с Дейси посидеть некому. Ее бабушка находится сейчас в Калифорнии, Джек умчался в Шотландию на важную встречу, но они обязательно скоро приедут…
Бен перегнулся через перила лестницы и взял телефонную трубку.
— Бекки, не волнуйся. Мы позаботимся о Дейси.
— О, я вам так благодарна.
Дейси была очень довольна. Она снова попала в дом к замечательным людям. Бен и Элли окружили ее заботой, уподобившись любящим родителям.
Но наступила суббота. День, на который была намечена свадьба родственницы Фолкнера.
Бен не знал, что и делать. Дейси слишком мала, не продержится на шумном мероприятии, Элли, естественно, не сможет оставить ее дома одну…
Габриэлла, будто прочитав мысли Фолкнера, заявила:
— Поезжай на свадьбу без меня. Ничего страшного.
— Да. Обидно. Но я буду всем говорить, что моя девушка очень занята, потому что замещает ангела милосердия.
Моя девушка.
Элли зарделась от радости. Ей было очень приятно слышать такие слова. Но не давала покоя одна гнетущая мысль. Как побыстрее расстаться с журналом «Миледи»? Ей надоела двойная жизнь. Нечего изображать из себя важную даму, проще довольствоваться тем, что есть.