Я понял, что следует что-нибудь сказать, то есть, если бы я вообще мог сейчас вспомнить хоть одно подходящее слово. «Возьми поглубже»? Клише. «Пососи его»? Фу. Хотя казалось позорным упустить такую возможность. Не так уж часто получается поговорить с Джейкобом, когда он в с состоянии выслушать, но не может вывернуть сказанное мной наизнанку, обратив в свою пользу.
- Клянусь богом, если ты вытворишь в Роузвуде какую-нибудь глупость, я надеру тебе зад, - тпру, тпру! Я сам не понял, откуда это вообще вылезло.
Джейкоб тоже не ожидал. Он застонал и впился пальцами в мою ягодицу. Я услышал, как ускорилась рука на его члене.
- Надо будет придумать, что делать и как при этом не свернуть себе шеи, - сказал я, и голос тут же дрогнул, потому что основание языка Джейкоба затрепетало под головкой члена, создавая дополнительное трение и не давая мне перевести дыхание. – Мы… ох, черт, черт… какого хрена ты творишь… Боже, как хорошо…
Джейкоб вжался лицом мне в живот, тяжело дыша носом. Я ощутил, как напряглось его тело между моих ног. Мысль о том, что он кончил с моим членом глубоко в глотке, заставила трахать его рот еще интенсивней. Вскоре обе его руки – одна мокрая от семени - легли мне на задницу, и я потерял разум от этого великолепного рта.
Измазанным в сперме пальцем он обвел мою дырку, и меня словно прошило электричеством с ног до головы. В теле судорожно сократилась каждая мышца. Я вбил член еще глубже, и у Джейкоба каким-то образом получилось сосать еще сильней, словно он хотел высосать позвоночник через уретру. Будь все проклято, не следовало, наверное, после обморока переносить подобные нагрузки, но мне было совершенно плевать. К тому же Джейкоб был таким сексуальным, сладким и безупречным.
Как хорошо, что Джейкоб одновременно крепкий и гибкий, потому что кончив, я завалился ему на голову.
Он вывернулся, выполз из-под моих ног и прислонился к кровати рядом со мной. Было не особо удобно наполовину свисать с кровати, уверен, также, как и ему. Но Джейкоб выглядел таким отрешенным и довольным, что я усомнился в том, что его вообще сейчас заботят такие мелочи.
- У тебя кровит губа, - сказал я. Ранка была похожа на порез от клыка.
Джейкоб тронул губу, посмотрел на кровяную точку, растер ее между пальцами и усмехнулся.
- Ты просто обязан так ругаться, когда трахаешь мой зад.
От этих слов у меня поджались яйца, но член был пока в коме, потому что его только что чуть не засосали до смерти.
- Договорились. Когда ты меньше всего будешь ожидать, я накинусь на тебя и зачитаю закон об охране общественного порядка.
Джейкоб закинул руку мне на плечо, провел пальцами по затылку, притянул меня к себе и нежно поцеловал. Наощупь его губы были горячими и припухшими, и мои яйца поджались еще сильнее, вот только в ногах не было силы даже на то, чтобы оттолкнуться от пола и закинуть меня на кровать. Джейкоб отодвинулся и вздохнул.
- Наверное, ты прав.
- Ого, похоже наступил конец света.
Джейкоб широко улыбнулся, у глаз собрались морщинки.
- Я серьезно, - он погладил большим пальцем мою скулу, пристально глядя в глаза. – Хочу сказать, мы обязательно придумаем, как прихватить Бернхарда за зад.
Думаю, нормальный человек назвал бы этот взгляд Джейкоба устрашающим. Но только не я. Мне он показался очень сексуальным.
*
Дребезжащие звуки полудюжины телевизоров неслись отовсюду, словно жильцы дома престарелых соревновались в громкости своих телевизоров. Джейкоб, Каролина, Лиза и я, выстроившись полукругом, стояли над кроватью Нейла Бернхарда и смотрели на него. Я изо всех сил пытался наложить образ призрака в смокинге на лежащего передо мной человека и убедиться, что это действительно был он. Губы Лизы шевелились, Джейкоб смотрел зверем, а Каролина выглядела обеспокоенной.
На волновавший нас всех вопрос невозможно было четко ответить «да» или «нет». Вопрос, с которым все мы не знали, что делать. Каролина первой произнесла это вслух.
- И что будем делать?
Взгляд Джейкоба скользнул ко второй кровати. Она была пуста – сосед Бернхарда задерживался в столовой. Я его не винил, если бы Бернхард был моим соседом по комнате, я бы тоже слонялся где угодно, лишь бы не находиться в палате. Кровать второго постояльца была все еще разворошена, подушка сохранила вмятину от головы. Не надо быть телепатом, чтобы понять, о чем подумал Джейкоб – как бы взять эту подушку и задушить сукина сына.
- Даже не думай, - сказал я.
Джейкоб выгнул бровь и невозмутимо отвернулся к Бернхарду.
Пожилой мужчина лежал на кровати, с локтями, коленями и запястьями, выгнутыми под невообразимыми углами, сложенными с одной стороны, как будто недавно закрывался от ударов по голове и теперь никак не мог распрямиться. Его распахнутые глаза смотрели в никуда, а дыхание со свистом вырывалось из носа, похожего на клюв.
- Он меня слышит? – спросил Джейкоб.
- Да, - ответила Лиза.
Джейкоб присел, чтобы его лицо оказалось на пути пустого взгляда Бернхарда.
- Я найду способ тебя остановить, - сказал он тихо и даже в некотором роде мило. Я заметил, как содрогнулась Лиза.
Я дернул ее за рукав и попятился в коридор. В другом конце коридора болтались двое патрульных. Другая пара стояла у лифта, третья – в вестибюле и еще несколько парней в форме находились снаружи здания. Такого количества клетчатых околышей я не видел с тех пор, как в одной кофейне начали продаваться эклеры с двойным шоколадом. Повернувшись спиной к насторожившимся полицейским, я тихо сказал Лизе:
- Я не вижу Барнхарда. В смысле, не вижу его астральное тело. И что теперь делать?
- Как насчет той соли для ванны?
Сунув руку в карман пальто, я вытащил коробочку, которую мне дала Мисс Мэтти. Упаковка смялась, и в ней осталось не больше столовой ложки шариков.
- Не думаю, что этого хватит. К тому же неизвестно, что из этого выйдет. Я не то что не могу образумить этого человека, я даже поймать его не могу.
- Нет, можешь. Просто тебе нужно что-то для… - Лиза осеклась и начала бурчать себе под нос. – Что-то такое, что усилит твои способности.
Проклятье. Требовать, чтобы я усилил свой дар – это тоже самое, что приказать Марселю Марсо заткнуться.
- В Клинике псиактиваторов мне больше не дадут. Ни при каких условиях после той хрени, которую изготовили Берк с Ченс. Кроме того, не хочу, чтобы у кого-нибудь сложилось впечатление, что я позволяю с собой так поступать. Я не сторонник теорий заговора, как Каролина, но если слухи о том, что я работаю под усилителями, дойдут не до тех людей, меня возьмут в оборот организации пострашней пятого участка.
- Да никто не узнает. Кто им об этом расскажет? Я вот не собираюсь. Мы только дадим знать Каролине, что кое-какие подробности выдавать ей небезопасно, и она не станет задавать вопросов.
Я надавил основанием ладони на правый глаз. Ох. Полсекунды было приятно. Потом стало больно.
- Я могу отвлечь Джейкоба, пока вы с Каролиной как-нибудь повлияете на Бернхарда. Как тебе такая идея?
Лиза пошевелила губами, советуясь с «си-но».
- Нет. Джейкоб собирается что-то сделать. Даже ты не сможешь его отговорить.
- Вот дерьмо, - сказал я. Он обещал не делать ничего подобного. Обещал же? А может, и не обещал. Может, я принял сглатывание моей спермы за «да»?
Лиза глянула мне через плечо.
- А что это за копы?
- Спокойный день в двенадцатом участке, видимо, - я пожал плечами.
- Нет. Они не из двенадцатого.
Я почесал затылок и попытался как можно естественнее оглянуться. Двое патрульных стояли так прямо, словно проглотили по палке. Мне тут же вспомнились те два шутника из двенадцатого участка, с их кофейными стаканчиками и расхлябанными позами. Я повернулся к Лизе и зашептал еще тише: