Его интонации убеждали меня в обратном. А мне хотелось, чтобы он прекратил и просто, своими словами рассказал, что он думает о том, где я был, что делал и видел. У меня не было ни малейшего сомнения, что многое он понял неправильно. Но бьюсь об заклад, что кое-что из этого все-таки окажется верным.
Джейкоб молчал до тех пор, пока мы не остановились возле фабрики. Не думаю, что он понял, что практически взорвал мне мозг. Скорее всего, он разрабатывал стратегический план, как удержать Бернхарда на самых тошнотворных антипсихотиках, которые только сможет найти.
- Постараюсь к ужину быть дома, - сказал он. – Но если опоздаю, доешь корейскую еду из холодильника.
Джейкоб наклонился ко мне, а я пытался решить, что делать. Поцеловать на прощание, в машине, средь бела дня? Наверное, не нормально начать вертеть головой, чтобы увидеть, не подглядывает ли кто-нибудь. Хотя это уже не имеет значения – даже если никто за мной не следит, Варвик все равно знает он нас. Положительный момент в том, что я избавлен от неловкого разговора в будущем.
Я так ничего и не решил. Сидел и не двигался, ни вперед, ни назад. Джейкоб принял это за разрешение накинуться на меня. Он обхватил меня за затылок и начал слюнявить. Я готовился к быстрому прощальному поцелую, но обнаружил что мой рот забит чужим языком. Пальцы Джейкоба впились в мой скальп, а у в голове вспышкой мелькнула картинка, как вместо языка мой рот наполняет его член. Никогда бы не подумал, что я так быстро могу переключаться из режима «отморожен» в режим «завелся с полпинка»? Мне показалось это ненормальным. Но опять же, кто я такой чтобы судить, что нормально, а что нет.
Когда он прервал поцелуй, давая нам вздохнуть, я почувствовал, что мой рот опух и горит огнем, а член натянул джинсы.
- Уверен, что хочешь уехать на работу прямо сейчас? – спросил я.
Джейкоб посмотрел мне в глаза. Взгляд был таким голодным, словно уговори я его остаться, он не дотянул бы до входной двери, а содрал бы с меня одежду и швырнул в сугроб. Но затем он глянул на часы на приборной панели и покачал головой.
- Каролина уже там. Если я опоздаю…
- Она будет знать почему, - закончил я. – И скорее всего взбесится.
Джейкоб прижался ко мне лбом.
- Ты же будешь здесь, когда я вернусь?
- Зависит от того, во сколько ты вернешься. Сам знаешь, у меня тоже есть работа.
- Я не знал, какие у тебя на сегодня планы.
- Нужно свести кое-какие концы.
Джейкоб снова поцеловал меня – в этот раз на прощание, как я и ожидал – и отпустил мою голову.
- Тогда увидимся, когда увидимся, и позвоню, когда смогу.
Я стоял на тротуаре, дышал холодным воздухом, глядя как мое тело исходит белым паром, и собирался с мыслями. Намного труднее сегодня состоять в отношениях с другим ПсиКопом, чем ходить на свидания с парикмахером, профессором колледжа или продавцом из музыкального магазина. Несомненно. Охватывало такое чувство, будто что бы мы ни делали, дрались, трахались или просто вели разговоры, все это в десять раз важнее того, что было между мной и моими прошлыми парнями. Труднее. Но приятнее.
Я потер нос тыльной стороной ладони и вздохнул. Дыхание вырвалось белым облачком на мороз. Я откинул крышку телефона и ткнул в номер Зиглера.
- Я готов.
========== Глава 19 ==========
Я забрался в машину Зига, и он, не глядя на меня, всучил листок с клейкими краями.
- Вот, - сказал он.
Я развернул бумажку и прочел. Стивен Руссо. Стефан Рассел переименовал себя или кто-то сделал это за него.
- Если набрать в поисковике мистер Руссо, - поинтересовался я, - что-нибудь найдется?
- Не много. Сайт с общей информацией о его практике. Никаких фотографий.
Его практике. Я перечитал записку. «Эмпатическое консультирование по вопросам реабилитации наркоманов и алкоголиков». Номер телефона и адрес офиса в центре города. Домашнего адреса нет. Я ощутил легкую боль, но потом подумал, что все к лучшему. Всегда можно записаться на прием, чтобы увидеться с ним, как с профессионалом… Да уж, это ужасно во многих отношениях.
У меня скрутило живот от перспективы разговора с тем, кто тоже прошел через Адский лагерь, но я убедил себя, что это просто от волнения. Я свернул записку и прилепил ее к обратной стороне телефона, чтобы не забыть позже оставить голосовое сообщение. Стефан отдыхал бы в выходные только в том случае, если бы после моего ухода ему сделали лоботомию. Минуточку… Плохие мысли. Как бы то ни было, проще оставить ему сообщение, чем звонить в тот момент, когда на мой взгляд он должен взять трубку.
- Итак… у нас с тобой, - сказал Зиг, указав на меня и себя, - теперь все в порядке. Да?
А я должен был на него злиться? За что? Я был так занят катанием на американских горках с Джейкобом и его местью Бернхарду, что даже не задумывался о том, почему Зиглер чувствует себя обязанным. Я покосился на него, надеясь, он что-нибудь добавит, напомнив, о чем идет речь.
Но Зиглер просто хмурился, уставившись на руль. Я держался, наблюдая за ним краем глаза. Он так и сидел целую минуту или даже полторы. И в конце концов, когда я подумал, что мне придется заговорить первым, Зиг сказал:
- Наверное, я должен был рассказать тебе о тех документах.
Ах, да, документы. Каждый человек, с которым я был знаком, подписал их. Включая Джейкоба.
- Собственно, когда я начинал здесь работать, была куча всевозможных бумаг. Просто, чтоб ты знал.
Я смутно припоминал, как подписывал что-то пока не устала рука. Я кивнул.
- Я даже подумал… Подумал, может, ты слишком далеко зашел, беспокоясь об Интернете.
Одно дело, если только обо мне нельзя было найти информацию. Как бы не так. Еще был Стефан. И Адский лагерь. Если ни о ком из нас, кто более или менее целым вышел со станции «Гелиотроп», невозможно найти упоминания в Сети, если само это место стало невидимым - это почти то же самое, что отрицать, что это когда-либо происходило.
И это бесило меня до ужаса.
- А в пятницу я позвонил Варвику в офис, - сказал Зиг, - и он дал мне еще три экземпляра, для Нэнси, Кэтлин и Робби…
- Проклятье, только не дети.
- Да уж. И их соглашения были еще запутаннее моего, потому что они несовершеннолетние.
- И как ты это им объяснил?
- А что объяснять? Все знают, кто такие ПсиКопы. Думаю, это первый раз, когда они впечатлились моей работой, с тех пор как вылезли из подгузников. Уверен, будь я экстрасенсорной половиной команды, им бы понравилось еще больше, - он пожал плечами. – Но тогда мне пришлось бы везде видеть всех этих призраков.
- Они вовсе даже не везде.
- А… Мой дом. Есть? Ну ты понял.
Нет, не понял.
- Твой дом есть что?
- Ты видел там кого-нибудь? Кроме моей жены и двух детей?
- А-а. Нет, не видел.
Зиглер медленно выдохнул и сполз по сидению. Я даже не представлял, что он был так напряжен.
- За пару лет до рождения Кэтлин у Нэнси случился выкидыш. Теперь Кэтлин клянется, что ее «старшая сестра» общается с ней через спиритическую доску.
- Сомнительно, учитывая генофонд и тот факт, что ты настолько не экстрасенс, насколько только возможно.
- Но ты бы увидел, если бы там что-то было. Или услышал, или почувствовал.
- Полагаю, да. Если только твоя дочь не ясновидящая, или дух, с которым, как ей кажется, она разговаривает, всего лишь символизирует собой ее будущее «я». Как-то так. Я не очень хорош в этом… - как и во всем чуть более продвинутом, типа принципа белого пузыря. Черт. Могу поспорить, Лизе бы понравилось играть в «что если?» с Зиглером. А потом оба в голос заявили бы, что мне надо получить настоящую подготовку.
Зиг кивнул.
- Ясновидящая. Да уж. Это было бы неплохо.