Мой наставник Аджан Чаа, видя, что люди Запада очень торопятся поскорее отпустить привязанности, советовал им умерить пыл. Он понимал, что человек не может отпустить привязанность, если он не пронаблюдал ее. «Узнав противника, — говорил Аджан Чаа, — ты приближаешься к победе».
Итак, тринадцатое наблюдение совершенно естественно перетекает в четырнадцатое. Когда вы осознаете непостоянство вещей, ваша привязанность к ним угасает, — так дерево отпускает созревший плод. Иногда созревание происходит очень быстро, иногда же на это требуются годы. Но, так или иначе, страдания понемногу ослабевают.
Прекращение страданий
Последние четыре наблюдения мы с вами анализируем как замедленный фильм. В реальной же практике, если вы медитировали достаточно долго и дошли до последней четверки наблюдений, они могут промелькнуть очень быстро, поскольку представляют собой практически одно и то же. Будда разложил этот опыт на четыре фрагмента, чтобы показать нюансы. Тринадцатое наблюдение тут ключевое. Если достаточно глубоко рассмотреть непостоянство, остальное придет само собой.
Ключевое слово четырнадцатого наблюдения — «угасание» (на пали — вирага), иногда его переводят как «обретение бесстрастия». Подразумевается, что страсть цепляться за вещи, привязываться к ним ослабевает. Подобрать правильное слово при переводе пятнадцатого наблюдения еще труднее. Палийское слово ниродха иногда используется в качестве синонима к слову нирвана; его буквальный перевод — «развязывание». Вы освобождаете ум, развязывая путы жадности, ненависти и заблуждения. Это же слово обозначает гашение огня, что в данном контексте может восприниматься как форма освобождения.
15. Он наставляет себя: «Сосредоточиваясь на прекращении, я вдыхаю. Сосредоточиваясь на прекращении, я выдыхаю».
Фактически, это наблюдение — часть сложного анализа процесса, который начался с тринадцатого наблюдения. Вглядываясь в непостоянство, вы замечаете угасание привязанности к любым формам. В пятнадцатом наблюдении вы видите, что привязанности исчезают вообще. Аджан Буддхадаса называет это затуханием страдания.
В некоторых случаях, когда речь идет о прекращении отдельной привязанности, этот эффект может быть мимолетным и временным. Но и тогда ощущаем вкус освобождения и прикасаемся к нирване.
Подлинное освобождение означает абсолютную свободу от жадности, ненависти и заблуждения. Мы по-прежнему живем в мире, но уже не хватаемся за вещи, не отталкиваем их и не строим из них свое «я». Очевидно, не многие достигают полного освобождения от страданий, обретенного Буддой. Но ощущение их прекращения имеет широчайшую гамму оттенков.
Очень важно понять, что прекращение не есть уничтожение. На ранних этапах практики мы встречались с такими негативными состояниями, как страх, гнев, одиночество, страсть, и полагали, что освобождение подразумевает их уничтожение. Эго больше не хочет иметь что-то общее с такими качествами. Возможно, вначале всем нам присуще желание уничтожить их, однако в таком желании слишком много «я». И то состояние, которое мы при этом себе представляем, не есть настоящая свобода. Это всего лишь замена одного непреодолимого влечения другим.
В прекращении страданий нет «я». Ведь страдание происходит от привязанности к вещам, воспринимаемым как «я» или «мое». И, естественно, это не конец боли. Тело состарится и будет болеть. Но это конец ненужных мучений, источником которых служит алчный ум.
Как говорил Аджан Чаа, проблема состоит в том, что мы слишком торопимся избавиться от всего, что нам не по вкусу. Понятно, что нам не нравится испытывать страх или одиночество. Такие состояния мешают нам жить полноценной творческой жизнью. Но прежде чем сказать чему-то прощай, нужно сказать здравствуй. Таковы правила вежливости! Кроме того, иначе нельзя. Прежде чем распрощаться со страхом, нужно позволить ему проявиться в сознании, увидеть его и принять. Именно этому посвящены первые двенадцать наблюдений. Они шаг за шагом знакомят вас со структурами тела, чувств и ума.
Жизнь дает нам неисчислимые возможности познакомиться со своими негативными эмоциями, но наша культура не особенно поощряет нас к этому. Зато она поощряет нас избегать и откладывать на потом знакомство с этими эмоциями, мириться с ними и отрицать их. Первые двенадцать наблюдений раскрывают перед нами истинное положение вещей и помогают познакомиться с состояниями, внушающими нам страх. В некоторых случаях мы даже не подозреваем об этом страхе, ибо сумели подавить его.