Наша дружба дала мне жизнь. И радость.
Внезапно она с трудом перевела дыхание.
— Ладно. Ты права. Ладно.
— Кроме того, ты ненавидишь детей.
Она рассмеялась.
— Я не испытываю к ним ненависти. Мне просто... они на самом деле не нравятся. Но в любом случае, ты позвонила не для того, чтобы решать все мои проблемы.
— Мне нравится решать твои проблемы, — искренне сказала я ей. — Они намного хуже моих.
На этот раз её смех вырвался из неё, как выстрел из дробовика.
— Ты сучка!
— Ты знаешь, что это правда.
— Тогда ладно, — она хихикнула. — Расскажи мне о своих куда меньших проблемах.
Настала моя очередь вздыхать. И это был тяжёлый удар. Длинный и протяжный, с прямой линией до самых костей.
— Ада только что была здесь. Она сказала, что подслушала, как Уилл спрашивал совета у Лолы насчёт открытия второго бара и хотел поговорить с агентом по недвижимости.
— Второй бар? Это могло бы быть хорошо.
— Да, возможно. Я просто не уверена, что он включает в себя Чарли и меня. Такое ощущение, что это дело он хочет вести сам.
— Ты спрашивала его об этом?
От её уравновешенного вопроса у меня волосы на затылке встали дыбом. Я не хотела логики и разума. Я хотела гнева и мести.
— Я чувствую, что сначала мне следует провести некоторую разведку. Хорошо подготовиться. Это может быть просто барный слух, ничего больше.
— Ну, слухов всегда летает много.
Я могла слышать улыбку в ее голосе. Она знала всё о нашей давней драме по неразобранным слухам. Для такого небольшого штата недопонимание было серьёзной проблемой.
— Однако он пришёл от Ады. Она сверхнадежна.
Клэр промурлыкала.
— Ада — лучшая.
— Что мне с этим делать, Клэр? Я могу справиться с тем, что Уилл каждый день ведёт себя как придурок. Но это кажется чрезмерным даже для него.
— Хорошо, но почему? Чего ты боишься? Будет ли он двигаться дальше в своей жизни без тебя? Или что не будет сначала спрашивать твоего разрешения?
На её вопросы было трудно ответить, и я, честно говоря, не хотела их обдумывать.
— Боже, Клэр, вот зачем ты так? — я заскулила, звуча очень похоже на детсадовцев, которых она оставила позади. — Это не так. Я зла, потому что он действует за моей спиной, забирает то, что принадлежит нам, и разрушает это.
Её тон был нежным.
— Предположительно.
— Предположительно, — прорычала я.
— Ты ещё ничего не знаешь наверняка. Я просто говорю, что ты, возможно, захочешь изучить это со всех сторон, прежде чем разведёшь костры, которые не сможешь потушить.
Вот почему я позвонила ей. Я знала, что она могла разговорить меня и отвести от края. В то время как мой разум кипел, придумывая всевозможные надуманные сценарии, которые были слишком невозможны, чтобы когда-либо осуществиться, она напомнила мне о рациональной реальности. То, что у меня были сильные чувства, не означало, что я всегда была права.
— Я знаю, тебе нравится вся эта кондитерская затея, но ты когда-нибудь думала о том, чтобы стать психотерапевтом?
Она снова рассмеялась.
— Да, не уверена, что мне всё же нравится этот кондитерский концерт. Может быть, на третий раз я не ошибусь.
— Ты справишься, — мягко подбодрила я. — Ты самый умный человек, которого я знаю. Если ты умеешь готовить круассаны и слоёное тесто, я уверена, что ты справишься с дизайном торта.
Она зарычала.
— Я не так уверена.
Настала моя очередь смеяться.
— Говорит женщина, которая явилась с фруктовыми тарталетками, которые буквально изменили мою жизнь на прошлой неделе.
Наличие лучшей подруги-кондитера, которой нужны были люди, чтобы попробовать её рецепты на вкус, имело свои преимущества.
— Ты преувеличиваешь, — сказала она со своим обычным самоуничижением. — У меня всё ещё не совсем подходящее тесто, и мне не следовало использовать абрикосы.
— Остановись, — приказала я с нехарактерной резкостью в голосе.
Но, честно говоря, девушка могла бы вынести только то, что её лучшая девушка не видит себя должным образом.
— Абрикос был эпичным. И выпечка буквально таяла во рту. Когда мы сможем повторить это снова?
Она поддалась моим флюидам девушки-босса.
— У меня есть пирожные, которые выбиваются из списка. Как насчёт того, чтобы я принесла одно завтра вечером, и мы подсластим и напьёмся, пока прикидываем, что тебе потребуется, чтобы открыть свой собственный бар?
Я улыбнулся её вере в меня.
— Давай откроем его вместе. Половина бар. Половина пекарня. Мы могли бы поделиться нашей любовью к тортам и виски со всем миром.
Она ахнула.
— Это гениально! Пекарни всегда находятся в одном ряду с кофейнями. Это прекрасно, но бар и пекарня? Революционер.
Теперь я по-настоящему улыбалась. Дневной стресс сменился блаженством от осознания того, что эта девушка прикрывает мою спину.
— Это верно. Революция виски и тортиков. Но я не могу завтра вечером. Джона приглашает меня на ужин.
— Ах.
— Ты хочешь пойти? Он платит.
Она издала гортанный звук.
— И быть третьим лишним? Нет, спасибо.
— Ты же знаешь, что мы просто друзья.
Она снова издала этот звук.
— Я знаю, он думает, что его дружба с тобой превыше моей дружбы с тобой. Ему не нравится, что я околачиваюсь поблизости, Элиза. Он очень территориален.
Не желая снова ссориться с Клэр из-за капризности Джоны, я спросила:
— Как насчёт воскресенья?
— Воскресенье это хорошо, — быстро согласилась она. — У меня будет время усовершенствовать бисквит и приготовить смородиновый крем в самый раз.
Теперь она говорила на другом языке.
— Тогда это свидание.
— Это свидание, — согласилась она. — Повеселись с Джоной.
— Ты знаешь, однажды вы, ребята, полюбите друг друга.
Она фыркнула.
— О, Элиза. Ты бредишь.
Я засмеялась и сказала:
— Пока, детка.
Она отключилась, не попрощавшись в ответ. Что было так мило. Ответила без приветствий. И повесила трубку, не попрощавшись. А также разозлилась на Джону. Чёрт.
Между Джоной и Клэр действительно была напряжённость. Но иногда Клэр была слишком прямолинейна для её же блага. Она была сама честность в противостоянии, когда Джона хотел спокойствия и непринужденности.
Почему люди в моей жизни были такими сложными?
Почему Уилл захотел открыть бар без меня?
Почему я всё ещё чувствовала себя такой неуютно одинокой после моего разговора с Джоной?
У меня были планы на эту неделю. Мне придётся работать с любимыми людьми. Я была занята. И всё же ноющее чувство в уголках моего сердца говорило, что могло бы быть лучше, чем это. Что в моей жизни не хватало какого-то ключевого элемента.
И вскоре вслед за этим одиночеством... появилось таинственное предвкушение завтрашней ночи. Наполовину тревожное беспокойство, наполовину возбуждённый восторг.
Лучшая часть моей дружбы с Клэр и Адой заключалась в том, что они были свободны от этих враждующих, сложных, глупых эмоций.
Так почему же мое свидание за ужином с Джоной было тем, чего я больше всего ждала?
ГЛАВА 4
Бар был переполнен, когда я, наконец, вышла из офиса после долгого дня. Я шагнула на кухню, потягиваясь, только для того, чтобы отступить в свой кабинет, когда Кейс пронёсся мимо меня, держа в руках тарелки, покрытые кусочками еды и размазанными соусами.