– Ритуал? Не думаю… Ах, вы шутите, сэр! Хе-хе, нет насколько мне известно, на этот случай не предусмотрено ритуала.
– Но даже если ты и знаешь, что таковой есть, не говори никому, что мы им пренебрегли.
Кайл сломал печать, и Джордан вытянул шею в надежде увидеть хоть несколько слов.
– Это приглашение наведаться к маркизу Истербруку, – сказал Кайл. – По крайней мере я надеюсь, что это приглашение. Хотя больше напоминает повестку.
– Что там говорится?
– Что Истербрук будет счастлив принять меня нынче днем.
– Конечно, это приглашение.
– Хорошо. Это значит, что я могу его отклонить. Напишу ему и выражу сожаление, что занят и не смогу его посетить.
– О Господи! Ни в коем случае, сэр. – Джордан с трудом подавил испуганный вздох. – Когда маркиз говорит, что счастлив вас принять, когда он вас приглашает, надо ехать.
Ходили слухи, что Истербрук почти никого не принимает. Тем более было странно, что он пожелал принять столь мелкую сошку, как Кайл Брадуэлл. Маркиз был старшим братом лорда Хейдена Ротуэлла, Кристианом Ротуэллом. И, вне всякого сомнения, слышал о прискорбном происшествии с мисс Лонгуорт, случившемся четыре дня назад. Вероятно он захотел убедиться, что спаситель не станет пытаться выиграть от происшедшего и не будет искать выгоды от позора его родственницы.
Кайл решил, что примет вызов, но на этот счет у него были собственные соображения. Во время беседы он хотя бы узнает, как себя чувствует мисс Лонгуорт. В последние несколько дней он постоянно думал о ней. Был погружен в мечты, которые позволил себе, но мысли его были отягчены беспокойством.
– Если вам угодно, я выберу соответствующую одежду, – сказал Джордан.
– Прекрасно. Но не перестарайся. Он ведь не король.
Кайл отложил письмо с приглашением. Он не сомневался, что встреча с Истербруком не затянется надолго. Маркиз не станет тратить много времени на угрозы.
Кайл никогда не был в доме на Гросвенор-сквер и потому решил навестить Истербрука – из любопытства. Он разглядывал обстановку, пока слуга вел его в гостиную. Эта огромная, подавляющая своими размерами комната была слишком роскошной. Убранство ее было несколько старомодным, но впечатляющим своей чрезмерностью и изобилием. Каждый предмет обстановки: от ковров до лепнины на потолке, от подсвечников до драпировок с бахромой и кистями – был самого лучшего качества, какое можно себе позволить за деньги.
Ему пришлось долго ждать столь любезно предложенного приема. В ожидании хозяина он разглядывал картины на стенах, проверяя, знает ли художников.
– Вот эту приписывают кисти Гирландайо и одновременно Вероккио. А вы что думаете?
Неожиданно заданный вопрос заставил Кайла повернуться. В десяти футах от него стоял темноволосый мужчина. Он решил, что это маркиз, не только из-за сходства с лордом Хейденом. Ни один из слуг не мог быть одет подобным образом – появиться без жилета и галстука и с длинными волосами, ниспадающими на плечи.
– Не могу сказать с точностью, – ответил Кайл.
– Вы рассматривали картины так, будто знаете.
Кайл пожал плечами:
– Это было написано до Рафаэля и не принадлежит кисти Боттичелли. Точнее сказать не могу.
– Но ближе к правде, чем сказал бы кто-нибудь другой. – Хозяин жестом указал на стулья и диван, располагавшиеся рядом. – Присядем. Сейчас нам что-нибудь принесут. Может, кофе?
Кайл сел на стул, а хозяин – на диван. Маркиз внимательно осмотрел гостя. Кайл ответил ему таким же изучающим взглядом. Некоторое время мужчины молча разглядывали друг друга.
– Вы производите впечатление интересного человека, мистер Брадуэлл.
Несмотря на критический настрой, на губах Истербрука появилась легкая улыбка.
– Чувствуете себя вполне свободно. Несомненно, покровительство Коттингтона дало вам эту свободу обращения с людьми моего круга. И возможно, приучило к презрительному отношению к ним.
Похоже было, что, прежде чем отправить приглашение, Истербрук навел о нем справки.
– Я не испытываю презрения к людям, вашего круга. Если бы испытывал, меня бы здесь не было. Я всего лишь хочу узнать, почему вы пожелали со мной встретиться.
– Пока вы дожидаетесь объяснений, вы очень внимательно меня разглядываете. И каково ваше мнение?
– Я думаю, сколь богатым мне надо стать, чтобы перестать душить себя галстуком.
– Полагаю, достаточно богатым, чтобы ни в грош не ставить мнение света.
Но оба они отлично понимали, что деньги не имеют к этому никакого отношения.
– А что думаете вы после того, как так внимательно рассматривали меня?