Вопрос остался открытым, так как и Бек и англичане в заключение пришли к тому, что сейчас, до разрешения франко-германских отношений, о сроках интервенции бесцельно дискутировать и что к этому вопросу легко всегда вернуться при благоприятном исходе франко-германских переговоров, тем более что силы интервентов превосходят советские силы и что с момента разрешения дипломатических вопросов интервенция может быть начата немедленно, через месяц-два.
На вопрос Бека, не существует ли у англичан опасений, что Япония может договориться с СССР и таким образом в лице Японии интервенты потеряют совершенно необходимого союзника для интервенции, англичане в лице Ванситтарта заверили, что это могло бы произойти за счет интересов Англии и что правительство Англии (а не группировка Норман — Хейлшем) связано с Японией секретным договором, в силу коего Англия гарантирует Японии не только благожелательный нейтралитет в войне с СССР и кредиты на войну, но также и невозможность вооруженного конфликта между Японией и Америкой.
Бек считает, что какой-то англо-японский сговор против СССР действительно существует, и уверен, что это обрадует Пилсудского, который в существовании подобного договора не был уверен.
Вследствие отозвания из Варшавы английского посла Эрскинэ, человека группировки Норман — Хейлшем, новым представителем этой группировки для связи с Пилсудским будет вновь назначенный в Варшаву советник английского посольства ХОМФРЕЙ (HUMPHREY), человек этой же группировки.
Польский посол в Москве, Лукасевич, был представлен Беком англичанам. Лукасевич будет вести отныне, кроме русских, и английское дела. Лукасевич принимал вместе с Беком участие в разговорах с англичанами.
От Лукасевича наш агент слышал, что Норман произвел на него впечатление чрезвычайно неприятного, замкнутого, сухого человека. Установлено, что группировка Норман — Хейлшем подготовит у правительства Англии приглашение Бека в Лондон. Бек расчитывает быть в Лондоне официально в конце января.
СОВЕЩАНИЕ БЕКА СО ШВЕДАМИ.
Из Дании Бек должен был выехать в Стокгольм, где ему предстояло вести переговоры об образовании блока Швеция — Балтийская Антанта (в составе Финляндии, Эстонии и Латвии, без Литвы). Бек должен был представить шведам соображения, в силу которых к этому блоку могла бы присоединиться и Польша как балтийская страна с обязательным условием, чтобы Литва как самостоятельное государство перестала существовать и была включена в состав Польши на федеративных началах.
Бек к этой поездке усиленно готовился, собирая экономические и политические аргументы для обоснования необходимости такого блока.
Планы по этому вопросу возникли еще прошлым летом, именно во время пребывания в прошлом году в Варшаве шведского нач. штаба НИГРЕНА (HYGREN). Новый польский посол в Швеции, РОМАН, в течение последних двух месяцев сильно продвинул эту идею среди влиятельных шведских политиков и подготовил визит Бека.
В Стокгольм намечался приезд представителей Эстонии и Финляндии для совещания. Ближайшими задачами Бека в эту поездку были:
1. Добиться воздействия Швеции на балтийские государства, главным образом на Латвию, в духе антисоветской ориентации этих государств;
2. Добиться того, чтобы Швеция признала факт включения Литвы в состав Польши тотчас после того, как в Литве совершится полонофильский переворот и новое литовское правительство объявит о вхождении Литвы в состав Польши;
3. Подготовить почву у шведов для получения займа в размере 100.000.000 зол. долларов, о чем уже велись переговоры в течение 3-х месяцев.
Кроме Бека в Стокгольм должен был быть послан из Варшавы какой-то высший офицер II-го отдела или генерального инспектората армии для переговоров о содействии шведов в организации польской разведки против СССР.
Нашему агенту известно, что кроме ген. Нигрена сторонником планов Бека в Швеции является шведский министр РИХЕРДТ (RICHERT).
Действия Бека в Швеции должны осуществляться при согласии и поддержке Германии. Результаты этой поездки Бека еще неизвестны.
Прошлой осенью Польша заказала Швеции 250 специальных противоаэропланных орудий.
IV. РАЗВИТИЕ ПОЛЬСКО-ГЕРМАНСКИХ ОТНОШЕНИЙ.
Наш агент категорически утверждает (так как сам читал), что к известному и официально опубликованному пакту о неагрессии в течение десяти лет между Польшей и Германией, заключенному 26-го января 1934 года, имеется секретное добавление, подписанное того же 26-го января 1934 г. В силу этого добавления взамен за священное обязательство Германии ни в каком случае не выступать против Польши как самостоятельно, так и в коалиции с другими государствами Польша взяла на себя обязательство по отношению к Германии, которое имеет следующую редакцию (текст этого секретного добавления написан на немецком и польском языках):
«В СЛУЧАЕ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ИЛИ ПОСРЕДСТВЕННОГО НАПАДЕНИЯ НА ГЕРМАНИЮ — ПОЛЬША СОБЛЮДАЕТ СТРОГИЙ НЕЙТРАЛИТЕТ ДАЖЕ И В ТОМ СЛУЧАЕ, ЕСЛИ БЫ ГЕРМАНИЯ ВСЛЕДСТВИЕ ПРОВОКАЦИИ БЫЛА ВЫНУЖДЕНА ПО СВОЕЙ ИНИЦИАТИВЕ НАЧАТЬ ВОЙНУ ДЛЯ ЗАЩИТЫ СВОЕЙ ЧЕСТИ И БЕЗОПАСНОСТИ».
Наш агент считает это добавление ликвидацией со стороны Германии Рапалльского договора взамен за обязательство Германии не поднимать вопроса о ревизии своих восточных границ за счет Польши, т. е. за счет Коридора, Данцига и Верхней Силезии, иначе, как только мирным путем — путем добровольного двустороннего соглашения.
Наш агент узнал о существовании этого секретного добавления к договору лишь на днях. Он придает ему исключительно важное значение, считая, что Польша согласно смысла этого добавления уже год тому назад порвала франко-польский союз, так как этот пункт в польско-немецком протоколе есть не только джентльменское соглашение Гитлер — Пилсудский, — это уже обязательство между государствами.
В связи с этим наш агент должен изменить свое прежнее личное мнение о том, что без Франции, только с одной Германией, Пилсудский якобы никогда не решится на войну против СССР. Поскольку дело зашло так далеко, наш агент вообще стал серьезнее относиться к известным планам Гитлер — Пилсудский. По мнению агента, при наличии вышеупомянутого добавления к договору следует считаться с возможностью войны против СССР без Франции, т. е. силами Германии и Польши в Европе при участии Японии на Востоке.
Наш агент считает угрозу войны тем более вероятной, если учесть известную позицию Англии, которая обеспечит во всяком случае нейтралитет Франции. Со слов Гонсиоровского агент передает, что когда условием подписания официального пакта о неагрессии Германия поставила принятие вышеизложенного секретного добавления, то Пилсудский произнес такую фразу:
«СЛУЧАЕТСЯ, ЧТО КАК ДЛЯ НАРОДА, ТАК И ДЛЯ ОТДЕЛЬНОЙ ЛИЧНОСТИ ОТСУТСТВИЕ СМЕЛОСТИ ЯВЛЯЕТСЯ САМЫМ БОЛЬШИМ НЕСЧАСТЬЕМ».
Наш агент теперь настроен не так скептически, как раньше, в отношении планов Гитлер — Пилсудский и говорит, что положение весьма серьезное и что от сумасбродного авантюриста Пилсудского можно всего ожидать, а следовательно, надо быть начеку.
V. ФРАНКО-ИТАЛЬЯНСКОЕ СБЛИЖЕНИЕ.
В связи с поездкой Лаваля в Рим Бек высказал следующую мысль:
«Гитлер заверяет нас в том, что Муссолини не выступит против Германии совместно с Францией несмотря ни на какие договоры с последней; свидание Гитлера с Муссолини было не напрасным, Гитлер имеет заверения Муссолини».