– Я спрашиваю: где ты был?! – Виктор пошёл на него.
Виктория плотнее стиснула губы. Эрнест вдруг оказался рядом с Дедалионом и, глядя на стекляшку восторженно округлившимися глазами, всплеснул руками:
– Вестник Смерти! Чудесный экземпляр. Поздравляю с удачной охотой, с ним твоя коллекция станет лучшей в Альбионе!
– Опять эти чёртовы бабочки, – Виктор закатил глаза. – Эрни, пойдём, осталось немного. И ты, Какоэфес, тоже: мы здесь не ради пополнения твоей сомнительной коллекции. Пошли.
– Его коллекцию нельзя назвать сомнительной! – аж подпрыгнул Эрнест. – Ты её видел? Она великолепна, чудесна, божественна! Только в коллекции кардинала Тоусенда есть такие же редкие экземпляры, а теперь…
– Эрни, мне нет дела до бабочек, – Виктор презрительно махнул в сторону Дедалиона. – Если кому-то доставляет удовольствие консервировать насекомых, а потом ими любоваться – их дело, но не надо меня в это втягивать.
Цветное стекло, очевидно, магический хрусталь, позволявший сохранять предметы в первозданном виде, Дедалион протянул Виктории, и та склонилась, с любопытством рассматривая вплавленную бабочку.
– Шварц, и ты туда же, – закатив глаза, Виктор покачал головой. – Какоэфес, припрячь свою игрушку, пока с ней чего-нибудь не случилось, и иди сюда: пора спускать плот.
Недовольно скривившись на Виктора, Дедалион быстро спрятал хрустальный кубик в личное подпространство. Втроём в мгновение ока магией спустили неподъёмную, казалось, махину плота на воду, «пришвартовали» к конусовидному валуну. Потянувшись, Виктор стряхнул руки:
– Шварц, надеюсь, у тебя всё готово, или опять что-нибудь не так?
– Кроме тебя, всё так, – Виктория магией поднимала костры в воздух.
– Эрни, буди свою принцессу и этого, – кивнул в нашу сторону Виктор.
Алоис сел:
– Виктория неплохо готовит, надеюсь, она прихватила из пещеры соль и специи.
Я не выдержала:
– Как у тебя язык поворачивается называть то место пещерой?
– Потому что это пещера, – Алоис переплёл пальцы и с хрустом вывернул ладони. – Как ещё называть?
– Мой дом на Майорке не был так хорошо обставлен, – я смотрела в его сосредоточенное лицо, пытаясь поймать потемневший взгляд.
– Обстановка – дело вкуса. И финансовых возможностей.
Уел, да. Я недовольно ответила:
– Всё равно, никогда не видела, чтобы пещеры так обставляли.
– Много ли пещер вы видели, юная леди? – он насмешливо посмотрел, и к моим щекам прихлынула горячая кровь:
– А ты, оглядываясь с высоты опыта прожитых лет, много ли видел подобных пещер?
Алоис усмехнулся. Вихрем проскочив мимо нас, Эрнест упал на колени перед Патрисией, взял безвольно повисшую руку:
– О, моя королева, награди меня светом своих прекрасных очей, разгони мрак сумрачного дня…
И тут Доминатрикс излила накопившийся яд:
«День, вообще-то, солнечный».
– Не оставь меня одного…
«А мы не считаемся?»
– В пустыне…
«С каких пор дождевой лес называется пустыней?»
Эрнест патетично приложил ладонь к груди:
– Ответь на призыв моего раненного любовью сердца…
«Скорее, Патрисия, пока он не довёл нас своим бредом».
– Разомкни уста…
«Теперь понятно, к чему он клонит».
– Позволь вдохнуть в них жизнь.
«Теперь это так называется?» – потешалась Доминатрикс, и я не выдержала:
«Это из «Прекрасного оборотня и зачарованной королевы», романтично же».
«Ты правда так думаешь?»
Я посмотрела на торжественное выражение лица клонившегося к «зачарованной королеве» Эрнеста и, не удержавшись, хихикнула. Патрисия недовольно глянула на меня, и её накрыла тень Виктора:
– В кружке самодеятельности Академии будете упражняться.
Разочарованная Патрисия села, поправила роскошные волосы: