Марк вскинул брови:
– И что он украл?
– Ценности ордена, – Виктор взял с рисовой россыпи запечённое рёбрышко. – Кое-что из личной коллекции Каннингэма.
– А это что-то, – Марк поглаживал кромку стола, – случайно не бусы из золотых самородков или старый нож?
Я похолодела. Нас выдали лица. Пожалуй, только Дедалион сохранил невозмутимость. Но Виктор всё равно солгал:
– Нет, это были книги. Пара коллекционных гримуаров.
– Каких? – на этот раз лицо выдало Марка: он явно был заинтересован.
– Без понятия, – отмахнулся рёбрышком Виктор. – Их сразу отправили телепортом, но один из камней треснул, нам приходится возвращаться своим ходом.
– Какая жалость, – без особого сожаления ответил Марк. – Я бы с удовольствием почитал гримуар из коллекции Каннингэма, да ещё такой ценный. Но, видимо, не судьба.
Он покосился на читавшего Дедалиона, и тот сердито посмотрел в ответ:
– Это не гримуар. И это моя книга!
– Не имею никаких претензий, – вскинул ладони Марк. – Приятного всем аппетита.
Но после разговора дружеская атмосфера так и не появилась, Дедалион читал, Доминатрикс не давала мне есть. Виктория, насмотревшись на нас, тоже почти не ела. Даже Виктор ограничился парой рёбрышек и долькой дыни.
Марк ел с аппетитом, и он единственный пил обещанное галльское вино. Я исходила слюной, ругала Доминатрикс и, согласная с её замечанием о возможности отравления, готова была рискнуть здоровьем ради сочного кусочка мяса или горстки риса.
– Вижу, вы наелись, – Марка веселила наша недоверчивость. – Переночевать останетесь или гордо уйдёте в ночь?
Вопрос был животрепещущий: я не горела желанием бродить ночью по незнакомым джунглям, да и по знакомым тоже не хотела. Пока Виктор нас пытливо оглядывал, на ум пришёл ещё один аргумент: мы все устали. Пусть я не очень, но Дедалион, Эрнест и Патрисия двое суток вкалывали, Виктория, похоже, ещё не восстановилась после заключения, и участие в завершении ритуала ей далось нелегко.
Слава всем святым, Виктор проявил относительное благоразумие:
– Переночуем. Но все вместе.
Уж если попадать в плен, то лучше в комфорте.
– Алоис в клетке для животных, – напомнил Марк. – Там не слишком уютно.
– Нас устраивает, – Виктор поднялся. – Все за мной.
Я была рада уйти подальше от соблазнительных блюд. Марк провожал нас насмешливым взглядом.
Выбравшись из дома, Виктор решительно потопал в тёмный проём между хижинами:
– Все за мной, не отставать, смотрите под ноги.
Бряцая кандалами, я семенила за Виктором. В нескольких местах стояли треножники с факелами, и Доминатрикс снова присматривалась к тому, что высвечивал огонь: многие хижины были недавней постройки, на каждой – обереги. Наверное, Виктор с его благословенной магией чувствовал себя не очень уютно среди источников ведьминской.
«Как и мы себя чувствуем в государствах Лиги», – позлорадствовала Доминатрикс.
– Ну наконец-то! – отставив миску на скамью, Эрнест подскочил навстречу нам, и Патрисия вихрем пронеслась мимо, повисла у него на шее.
Единственный факел освещал загон с просторными клетками у стены. Всё выглядело мрачным и неприветливым – как и положено тюрьме, даже если она создана для животных. В правой крайней клетке лениво дёргал хвостом гепард.
А в центральной, на подложке из пальмовых листьев, Алоис… спал. Или делал вид, что спит.
– Сбежать не пытался? – громко спросил Виктор, проводя кончиками пальцев по тёмному, зачарованному дереву прутьев с резьбой магических знаков.
Сжимая руку Патрисии, Эрнест тихо ответил:
– Нет, Вик. Но, сдаётся мне, мы в селении браконьеров, – он дёрнул локтем в сторону. – В той хижине я видел зачарованные ошейники. Разрешительные клейма на них поддельные.
– Это не наше дело, – качнул головой Виктор. – И я велел тебе ни на секунду не отвлекаться.
– Он не пытался сбежать, сразу спать устроился, – отмахнулся Эрнест. – Слушай, а тебе хоть один взрослый мужчина, кроме Марка, встретился?
Они уставились друг на друга. Виктор отрицательно качнул головой.