– Мы их не оставим.
Грустно усмехаясь, Виктор покачал головой:
– Ты слишком пристрастен.
– Ты тоже, – Эрнест щурился. – Если бы речь шла о ком другом, ты бы так не спешил.
– Ты видел, что он творил, – понизил голос Виктор. – И пока он не в форме, я лучше доставлю его Каннингэму, пусть разбирается. Или ты думаешь, мы можем удержать такое? Ты что будешь делать, если он сейчас выпустит своих плотоядных змей и скажет: «Я пошёл»?
– Благоразумно отступлю, – беззастенчиво признался Эрнест, и когда Виктор покачал головой, уныло добавил: – Я бы оставил его здесь.
– Мы должны доставить его в Альбион.
– Зачем? – разведя руками, Эрнест не заметил, что конец палки угодил в огонь. – Что ты с ним сделаешь? Отдашь инквизиции? Он обманывал её раньше, надует и сейчас. Ты же понимаешь: Триси и Кэрри будут всё отрицать. Ты, извини за напоминание, не в числе здравомыслящих. Тори и Дедалион как свидетели почти ничего не стоят. Выставим себя дураками и всё.
– Каннингэм с ним разберётся. Каннингэм может повлиять на инквизицию.
– А он захочет? – Эрнест заметил лизнувшее палку пламя и выдернул её, задымившуюся, из костра.
Скривившись, Виктор подскочил и заходил из стороны в сторону. Я понимала его нежелание отказываться от мести, но и Эрнест был прав: стоило ли рисковать жизнью ради столь сомнительной цели? Только бы меня в джунглях не оставили, я же тут и дня не протяну.
Виктор, наклоняясь к Эрнесту, прорычал:
– Я не могу отпустить его сейчас. Не могу и не хочу, – оранжевый свет плясал по его исказившемуся лицу. – Это личное!
– И ради этого ты готов рискнуть? – Виктория смотрела на него, презрительно изогнув губы, дирижируя словам печёной ящерицей. – Ладно остальные, мы – пыль на твоих ногах, но неужели ты готов поставить на кон жизнь друга? Вайс, ты готов зайти так далеко ради глупой мести? Мало ли кто потрахивал Шарлотту, нам что, всем сдохнуть из-за твоей запоздалой ревности?
Побледневший Виктор теперь багровел от гнева, казалось, ударит – и Виктория напряглась, ждала этого удара. В лесу заверещали обезьяны. Шумно вдохнув, Виктор процедил:
– Шварц, не твоё дело.
Она горько усмехнулась:
– Раз уж я застряла с тобой в джунглях, это моё дело.
– Шварц, – прорычал Виктор.
Перекинув ящерицу Дедалиону, Виктория встала, сбросила с плеча рыхло заплетённую косу и, дерзко глядя на нависшего над ней Виктора, потребовала:
– Думай обо всех, а не о личных обидах. Каннингэм на тебя рассчитывает. Оправдай хотя бы его ожидания.
– Шварц, – цедил Виктор. – Моя личная жизнь тебя не касается, если тебе завидно, что Шарли любили…
– Тра… – Виктория моргнула, – любили её все, кому не лень, но я не завидую. Уй…
– Шварц, если на тебя никто не позарился, завидуй молча!
Звон пощёчины чуть не эхом прокатился между деревьев и утонул в стрекоте насекомых. Зажав щёку, Виктор округлившимися глазами смотрел на Викторию, а она покрывалась красными пятнами гневного румянца:
– Вайс, я говорила, что по возвращении к твоим услугам, так что сделай одолжение: дай отрезать твою тупую башку в честном поединке!
Но она была такой маленькой и хрупкой в сравнении с Виктором, что её угроза казалась нелепой. Уха-ха – смеялся над ними лес.
– Не дели шкуру неубитого медведя, Шварц, – Виктор смерил её насмешливо-оценивающим взглядом, задержал его на кружеве в прорехе рубашки. – Может, тебе ещё прощение за дерзость вымаливать придётся, и кто знает, что я попрошу…
– Избавь меня от подробностей своих влажных фантазий, – отступив, передёрнувшись, Виктория сложила руки на груди. – Фу, Вайс. Фу! Меня сейчас стошнит…
Отвращение выглядело очень правдоподобно, без малейшей наигранности, Виктор недоуменно вскинул брови.
– Не нагнетай, – взмолился Эрнест. – Давайте разберёмся с внешними врагами, а потом займёмся разрешением… внутренних конфликтов.
Отложив лягушек, Дедалион хрустко разломил ящерицу и выдернул клок светлого мяса. Виктор развернулся и быстро ушёл в красно-фиолетовый сумрак между деревьями, зверьё там настороженно притихло, а с другой стороны рокотало, скрежетало и ухало.