Он закусил мизинец, снова заходил.
– Как знаешь, – Дедалион склонился над Викторией. – Ты бы тоже окрестности разведал. Не выношу, когда над душой стоят.
– У тебя нет души, – но на разведку Виктор пошёл.
В груди было странно пусто, я провожала его взглядом, пока плечистая, статная фигура не исчезла среди деревьев. Алоис следил за Дедалионом.
«Знает, с кем имеет дело», – раздражённо подумала я и взглянула на медленно угасавшие над поляной огни.
Такими освещали дом Доминатрикс явившиеся за ней инквизиторы.
Усталость навалилась на меня, стремительно наползавшая ночь пугала, а мёртвые… я отвернулась от трупов. Цветочно-бабочковые фонтисы Дедалиона красиво сияли. Воистину, красота и зло часто ходят вместе!
Я надеялась, ночь будет спокойной, только… если «Шмели» напали не по ошибке, если это было не случайное столкновение – если они пришли за нами по наводке Марка, то где-то совсем рядом есть телепорт, и сбежавшие вызовут подмогу.
Спокойная ночь при таких обстоятельствах – чудо.
Глава (2)22. Время львов
Проснулась я словно от толчка, вдруг резко ощутила тянущую усталость, неприятное шершавое прикосновение подсохшего листа к шее. Небо наливалось холодным алым, но в приютившем нас овраге было сумрачно. Я лежала на ворохе пальмовых веток, зажатая между скатом и тяжело дышавшей Викторией, её бледное лицо, шея, грудь в муаре кружева высвечивались в полумраке. А за ней, держа меня за рукав, приоткрыв пухлые губы, спал Виктор, её коса лежала на его плече, под жёлтыми кудрями. Он полночи нёс Викторию на руках и теперь спал так крепко, что не чувствовал неумолимого открытия своего подпространственного кармана.
Белесым призраком Алоис сидел на корточках, держа сложенные лодочкой руки между мерно вздымавшейся грудью Виктора и вырисовывающейся щелью. И пока я спросонья смотрела на сосредоточенное, перекошенное односторонней ухмылкой лицо Алоиса, нож и ожерелье выпали, тихо звякнув, в его ладони. Сердце взревело в груди бешеным перестуком: он снова захватил артефакты, смог!
Алоис поднял на меня сумрачный взгляд беспросветной тьмы. Дотянувшийся до дна оврага солнечный свет окрасил серебряные волосы лиловым, подкрасило скулу и кончик носа. Сердце бешено стучало, мои руки кололи стиснутые листья.
«Пошли», – по губам прочитала я.
Убрав сокровища за пазуху, Алоис приложил палец к губам и кивнул в сторону. Я и так понимала: для успешного побега надо соблюдать тишину, но…
Мне было страшно, так страшно, что не шелохнуться. И Доминатрикс тоже. Всхрапнув, оставленный на дежурство Эрнест поёрзал спиной по скату и засопел дальше. Свернувшись калачиком на пальмовых листьях, Патрисия лежала рядом с ним, на бледном лице темнели открытые глаза, но она не шевелилась. Преодолев оцепенение, я приподнялась на локте, и пальцы Виктора, державшего меня через Викторию, соскользнули с рукава, нашли покой на её груди.
Сердце замерло: идти с Алоисом или нет? Я ведь не знала его целей, но… хотела стать полновластной хозяйкой тела – обычной ведьмой с нормальной жизнью. Переведя дыхание, я поползла вверх. Поморщившись и качнув головой, Виктор уткнулся лицом в волосы Виктории и крепче её обнял.
Подхватив меня под локоть, Алоис помог подняться на подгибавшиеся ноги. Я огляделась: Дедалиона не было. Дыхание сбивалось от страха, но Виктор спал, и Эрнест безмятежно посапывал. Я хотела взять туфли, Алоис с силой потянул меня вниз по разлому оврага, а когда мы отошли шагов на пять, прошептал:
– Раздевайся.
– Что? – прошептала я, а Доминатрикс послушно потянулась к застёжкам.
Подтолкнув нас вперёд, Алоис быстро расстегнул платье, стянул на ходу и, никак не отметив отсутствие нижнего белья, приказал:
– Превращайся.
Я оглянулась на спящих: сумрачные, неподвижные фигуры выглядели такими беззащитными, слабыми.
– А они?
– Справятся, – бросив артефакты в мешок, Алоис стянул рубашку, взялся за брюки.
Виктор спал так безмятежно, а проснётся – истерику закатит – хорошо, что меня не будет рядом! – и бросится в погоню. Не убили бы его здесь.
– Превращайся, – прошептал Алоис, засовывая свои брюки и рубашку, моё платье и артефакты в мешок.