Разговоры об изделиях из людей спокойствия мне не добавили, зубы застучали. Вернувшись к нам, Алоис высыпал в свободный круг пентаграммы резко пахший песок.
– Ч-что эт-то? – отползала я, но цепи натягивались, наручники врезались в кожу.
– Химическая основа человеческого тела. Ты знала, что обязательны двадцать два химических элемента? – он внимательно смотрел, будто учитель, ожидающий ответа от туповатого ученика.
– Н-нет.
– Конечно, – усмехнулся Алоис. – Это закрытая информация. А человек… человек удивительно непрезентабелен в разобранном виде. Согласны?
Он принёс ещё ведро пёстрого порошка. И ещё. Рядом со мной, в соседнем круге пентаграммы, выросла горка. Я пыталась выбраться из круга, замыкавшего меня, но цепи не выпускали.
– Вода, нам потребуется вода! – Алоис вскинул указательный палец, и тускло блеснула на предплечье полоска не до конца затянувшегося шрама.
– Алоис, послушай меня. Алоис! – Доминатрикс ни на что хорошее уже не надеялась, отчаяние нас захлёстывало, душило. – Ты же понимаешь, некоторые тайны бытия должны оставаться таковыми. Некоторые надежды лучше не давать.
Как же знакомо жутко улыбнулся Алоис и ответил тоже знакомое:
– Если ты подобен богу, почему бы не стать богом, моя милая Магнолия, нераспустившийся цветок джунглей?
Доминатрикс передёрнуло, кровь ледышкой застыла в сердце, и уже в спину, в исцарапанную жилистую спину она крикнула:
– Бенегер!
Алоис обернулся. И улыбнулся всё той же жуткой улыбкой Бенегера:
– Какой покой, если эксперимент не завершён? – он провёл рукой, и блеснула тусклым старым серебром львиная морда его кольца с зажатым в пасти белым бриллиантом.
Глава (2)25. Цена любви
«Любовь – уловка для дураков, мой нераспустившийся цветок джунглей».
Я проснулась. И тело, судя по странным, заторможенным ощущениям, было на месте.
– Не могу поверить, – женский голос звучал шёпотом горного ручья. – Ты… ты просто бог.
– Пока нет, – устало отозвался Алоис ещё более хриплым, чем обычно, голосом.
Я приоткрыла глаза. Отсветы огня на потолке были совсем тусклыми, мрак подкрадывался ко мне, касался кожи…
– Кэрри, давай, надевай на неё регалии и уходим.
Я вздрогнула, но обращался Алоис явно не ко мне. Я закрыла глаза, притворяясь спящей, прислушиваясь к разговору и тягучим ударам сердца, к темноте, что тянулась ко мне со всех сторон.
– Оставишь её здесь, так? – недоверчиво уточнила женщина своим приятным, ласковым голосом.
– Почему нет? – сипло отозвался Алоис. – Выход она найдёт, власть её вынуждены будут принять, раз регалии её признали. Не хочу быть на территории королевства, когда она получит возможность отдавать приказы армии.
– Понимаю, – проворковала женщина. – Но это так… странно. Она же легенда, первая королева, основательница. Я с молоком матери впитала уважение к ней, и теперь, оказавшись лицом к лицу, бросаю одну, беспомощную…
В голосе Алоиса появилась злость:
– Она не беспомощна. Кэрри, поторопись.
– А с ней что делать?
– Возьмём с собой, – слова зазвучали глуше. – Не хочу портить ей жизнь ещё и обвинениями в незаконной телепортации.
– Хорошо, – мягко согласилась женщина.
Похоже, таиться не было смысла, и я широко раскрыла глаза, приподняла удивительно лёгкое тело на локте. На Алоисе был тёмный плащ, и влажные волосы рассыпаны по плечам прядями серебра. Напротив него, тоже в плаще, стояла смуглая шатенка. Она смотрела на распростёртое у её ног, прикрытое лоскутом цветастой ткани тело с россыпью медного цвета кудряшек, скрывших от меня лицо. Но миловидная шатенка лицо явно видела, и её подбородок был упрямо выпячен вперёд, пухлая губа закушена в раздумье.