Патрисия появилась только через час. Доминатрикс ждала её в прихожей:
– Нужно поговорить.
– Хорошо, – Патрисия стряхнула зонтик и, сунув его в подставку, последовала за Доминатрикс в африканскую гостиную.
Наблюдавший с подоконника за дождём лысый пудель приветливо завилял хвостом и тявкнул.
– Вопрос деликатный, – предупредила Доминатрикс. – Присаживайтесь.
Приподняв подол простого, тёмного платья, Патрисия села, Доминатрикс – напротив:
– Я хочу поговорить об Алоисе.
Громко приземлившись на паркет, пёс бодро подбежал и прыгнул ко мне на колени.
– Но я слишком мало знаю о нём, так что… – неуверенно произнесла Патрисия.
– Я знаю о Валенсии и о повелителях ведьм.
– Не понимаю, о чём вы…
– Видела у неё ваши фотографии: вас и Алоиса.
Поджав губы, Патрисия молчала, тревожно изучая Доминатрикс. Та призналась:
– Он поймал мою магию.
Патрисия удивлённо распахнула глаза.
– Давайте поговорим о нём… – попросила Доминатрикс, – как ведьма с ведьмой.
«Она ведьма?» – удивилась я.
«А кто она, по-твоему? Оо… ну что за обделённое умом создание мне попалось? Ты видела у неё фонтис?»
Я всерьёз задумалась.
«Нет у неё фонтиса, – уверила Доминатрикс. – Она ведьма. Волшебницу, способную обдурить главу инквизиции, не отпустили бы заниматься ерундой вроде актёрства. Не изящество рыцарей она пропагандирует, а ведьм – и орден Феба. Глядя на неё, люди привыкают, восхищаются – и перестают бояться и презирать. Колдуны и ведьмы видят её успех и преисполняются надежды. И вступают в Орден Феба. Она…»
– Что?.. – Патрисия сглотнула. – Что вы хотели узнать?
– Подробности несчастного случая.
– Несчастный случай и несчастный случай, – Патрисия и отошла к окну, обхватила плечи руками.
В просеянном через дождь свете контуры её изящной фигуры слега рябили. Доминатрикс взмолилась:
– Расскажите, что тогда произошло. Я хочу его понять – я должна.
– Зачем? – неожиданно сухо спросила Патрисия.
– Я люблю его.
– Вы серьёзно?
– Да.
Патрисия вздохнула:
– Вам будет тяжело.
– Расскажите, что тогда произошло.
– Я… не думаю, что я должна это рассказывать, – Патрисия качнула головой. – Нет, лучше, если он сделает это сам.
– Вы думаете, он когда-нибудь это расскажет?
– Тогда спросите Валенсию, – так же сухо предложила Патрисия.
– Не стоит бередить её раны.
Патрисия молчала так долго, что Доминатрикс почти утратила надежду, и вдруг…
Глава 21. Неудачный эксперимент
– Моя семья столетиями принадлежала к общине повелителей ведьм. Семья Алоиса тоже. Наши отцы были из них. Повелители… – Патрисия склонила голову, подбирая слова. – Их сущность такова, что им необходимы ведьмы. Симбиоз. По возможности они скрывали от инквизиции ведьм, а некоторые, хотя подчинять фонтисы очень тяжело, даже волшебников изображали.
Она вздохнула:
– Я была предназначена Алоису, он должен был скрыть истинную силу моих способностей, я – я бы не попала в ведьмовские списки первого порядка, – Патрисия на миг запрокинула голову. – Отец Алоиса был весьма своеобразным… существом.
Она молчала, и Доминатрикс почти не дышала.
– Как повелителю ведьм ему не было равных – древнейший род, огромная сила, почти не рассеянная по ветвям рода. Валенсия, говорят, находилась на уровне четыре-четыре, а родословную вроде как вела от самой Иолики, – Патрисия странно усмехнулась. – Была такая ситуация… в общем, кое-кто полагал, у нас хватит сил противостоять церкви. И шанс, полагаю, был… Но не в этом суть, – отмахнулась Патрисия. – Все мы жили в городке при исследовательском институте. Отец Алоиса работал там. Он был одержим знаниями, экспериментами, это было… не знаю – мания, болезнь. Он хотел узнать, что будет, если повелитель подчинит повелителя. Оказалось, что у повелителя-донора разрушается душа, и то, что это душа Алоиса, его не остановило. Валенсия попыталась выйти из-под контроля, чтобы ослабить мужа – она была первой и сильнейшей из его ведьм. Избавиться от подчинения самовольно – самоубийство: ведьма сгорает, и если процесс начался, не спасёт даже смерть её повелителя. Никто не знает, как так получилось, а они не говорят, но Валенсия выжила…