– Знаю! – слёзы защипали глаза. – Но… но почему так и именно сейчас?
В груди было тесно от обиды, на Хэлиша я смотреть не могла – даже боялась – только на Каннингэма, продолжившего:
– Сейчас нельзя оставлять тебя без присмотра. Мне очень жаль, но выбора нет.
– И вы хотите, что бы за мной присматривал он? – ноги подгибались, я опёрлась на холодный край стола. Боже, как мне хотелось исчезнуть отсюда, спрятаться. – За что?
Каннингэм вздохнул:
– Если Доминатрикс получит контроль над твоим телом, Алоис остановит её, не причиняя вреда.
– Пустили козла в огород, – назвать истинную причину недоверия мешало наложенное Хэлишем заклятие неразглашения; я потёрла саднящую ладонь и в миллионный раз пожелала ему мучительной смерти. Села, расправила изумрудно блеснувший в свете подол и постаралась успокоиться: – Что дальше?
– Завтра приедут рыцари. Самые надёжные, – всплеснув руками, Каннингэм радушно предложил: – А не выпить ли нам по чашечке чая? С шоколадным печеньем, например, а то со всей этой суматохой я остался без завтрака.
Он издевался?
Глава 3. Чаепитие в военно-полевых условиях
Со спины Каннингэм казался молодым: прямая спина, широкие плечи, кудри без единого седого волоса. И сила, которую чувствуешь на расстоянии – словно солнце почтило визитом.
Включив чайник, Каннингэм в гробовом молчании достал из шкафа две упаковки шоколадного печения лучшей кондитерской магического Лондиниума «Золотая сладость», чашки, заварочный чайник.
Глава солнечных рыцарей хлопотал вокруг стола, как заправская хозяйка. Чайник бурлил. Незаметно покосилась на Хэлиша: уголок тонкогубого рта нервно дёргался.
– Кэрри, – поджав губы, Каннингэм выдержал многозначительную паузу. – Не хочу, чтобы возникло ложное мнение, будто я не доверяю своим людям, но было бы очень любезно с твоей стороны не посвящать их в тайну ваших с Алоисом необычных отношений.
– У меня есть выбор?
– Выбор есть всегда.
Только мне он его почему-то не дал.
– Какой чай: чёрный, зелёный, белый или цветочный? – улыбнулся Каннингэм.
– Цветочный, – я искала выход из ситуации и не находила: у меня разрешение на проживание только в пределах Лондиниума, и захочешь не сбежишь, а я ещё думала, что хуже быть не может.
– Прелестно, – Каннингэм засыпал шуршащее лепестками каркаде в заварочный чайник. – Алоис, присаживайся, угощайся.
– Вы мне ещё имбирных медвежат предложите, – Хэлиш сел напротив меня, но смотрел в сторону.
Неужели для разнообразия устыдился?
Залив кипяток, Каннингэм принёс из шкафа упаковку с имбирными медвежатами:
– Не знал, что ты их любишь.
Хэлиш натянуто улыбнулся:
– Я пошутил.
– Алоис, я не понимаю, когда ты шутишь, – Каннингэм скользнул пальцами по спинке стула. – Так вот, о гостях. Кэрри, тебе предстоит позаботиться об их комфорте.
– Не буду.
– Ты приглашена хозяйкой дома. Надо соответствовать указанному в запросе.
– Можно подумать, инквизиторы придут проверить, как я исполняю свои обязанности.
Губы Каннингэма дрогнули в полуулыбке:
– Такая умная и сообразительная девушка должна справиться. Не подводи меня и Виктора.
Сердце забилось чаще, Виктор – удар ниже пояса. Пришлось сдаться:
– Сколько рыцарей будет?
Беззвучная усмешка Хэлиша отбила желание о Викторе спросить: в другой раз, без этого ехидного свидетеля.
– Двое.
Я пожала плечами:
– Если они непривередливые, справлюсь.
– Замечательно, – Каннингэм налил мне полную чашку тёмно-красного горячего чая, сел рядом. – Они прибудут к ужину. Так же я и Алоис. И кардинал Тоунсенд…
В груди стало холодно:
– Кардинал Тоунсенд? – мой голос так страшно дрожал, всё внутри тряслось.
Каннингэм медленно кивнул:
– Да.
– Этот ублюдок… – дыхание перехватило, пришлось досчитать до пяти, чтобы продолжить, а голос срывался: – Он требовал, чтобы все ведьмы и колдуны покинули земли Альбиона.