– Высший совет Инквизиторов… и да, да, Верховный инквизитор Альбиона, его высокопреосвященство кардинал Максимилиан Тоусенд, граф Квадривийский. Да, нарушителям не поздоровится! – радостно зазвенел голос ведущей.
Из четвёртого по счёту автомобиля появился Тоусенд – величественный в своей непоколебимой уверенности в собственных силах. Это чувствовалось даже здесь, у экрана телевизора, я невольно отпрянула.
Остальные советники шли за кардиналом, как послушная стая.
– Похоже, будет что-то грандиозное, – выдохнула ведущая.
Советники встали в шестиконечную звезду: по одному прелату на каждой вершине и в перекрестиях сторон составивших пентаграмму треугольников.
Звезда, пока только условно обозначенная, высветилась на земле белым. У меня зашлось сердце.
[1] Велиар – библейское название темной космической силы, олицетворяющей всякое нечестие и беззаконие. По-еврейски означает «виновник, или князь, всякого зла и нечестия», вследствие чего, употребляясь сначала в отвлеченном смысле, стало применяться к дьяволу или сатане. Нечестивые, беззаконные люди на библейском языке часто называются сынами Велиара.
Глава 32. Божественный меч
В слепящей вспышке взметнулся из звезды свет и дугой вонзился в смерч. На мгновение меня парализовало, стиснуло сердце. По экрану пошли полосы, зачарованный слуга рухнул безвольной марионеткой.
И ничего.
Только ужас, и медленно набиравшее обороты сердце.
«Он жив, – Доминатрикс лихорадило. – Я чувствую».
Я всё не могла толком вдохнуть, судорожно комкала подол. Полосы на экране сменились изображением: газон разворотило, смерч уменьшился вдвое и уплотнился, обломки в нём двигались медленнее: словно гигантская пятнистая змея скручивалась в объятый вспышками статического электричества клубок. Инквизиторы и спецназовцы его окружали, поднимали полупрозрачные щиты, а в центре пентаграммы Совета Инквизиции огненными лентами вилась магия, складываясь... превращаясь в…
– Божественный меч, – полушёпотом произнесла ведущая.
Дыхание перехватило, по телу пробежала дрожь возбуждения и ужаса. Какое дикое, невозможное противостояние, какая одуряющая мощь. Даже здесь, за несколько миль от места действия, я чувствовала вибрацию силы. Думаю, весь Лондиниум и окрестности лихорадило.
Величественная молитва – колдовской бич – пронзила пространство, выжигая мысли, заставляя безумно трепетать сердце: Божественный меч набирал силу. Я уже не видела, ослеплённая звуками церковных слов, извивавшаяся на постели. Ну когда же, когда ударят, когда кошмар закончится, скорее, скорее – сколько колдунов и ведьм думает сейчас так же? Сколько ещё страдает, как я?
Дыхание прерывалось, удары сердца слились в единый, оглушающий гул, во рту пересохло, руки и ноги онемели.
Когда же? Когда? Остановите это! Скорее! Скорее! Скорей!
Но он там – под ударом. Холодом окатил ужас, безотчётный страх за человека, живого человека из плоти и крови, колдуна, сродного со мной по силе, тоже проклятого церковью. Человека, который недавно был здесь и врачевал мои раны. Человека, который так нежно целовал меня, человека, который так… уязвим.
Эта мысль – мгновение просветления, очистившего, отгородившего от убийственного пения. Это чувство сопричастности и сострадания разогнало туман, и я увидела всё величие Божественного меча: ярко-алый прямой, сужавшийся внизу клинок. Крестовина – расправленные крылья, рукоять – спираль из пламени, навершие – крест, а над ним – золотистый призрак безликого архангела с вертикально опущенным двуручным мечом. Архангел занёс свой меч, и Божественный меч поднялся, вознёсся над сжавшимся и почти застывшим смерчем.
Ужас стал запредельным, стискивая кулаки, я застыла в бесконечном мгновении кошмарного ожидания. Божественный меч поднимался, разноцветные магические щиты облепили кокон… Алоис, у него артефакты души Доминатрикс, хватит ли их для спасения?
И откуда-то я знала – может не хватить.
Ангельская песнь прорвалась сквозь моё беспокойство – величественная, сильная и выжигающая, она возвысилась до предела, Божественный меч окутался пламенем и опустился: остриё пронзило щиты, лопнувшие, как мыльные пузыри, и вгрызлось в кокон, расплескивая волшебное пламя.