Другой мужчина, с которым доктор не был знаком, по-видимому сосед, стоял на коленях перед девочкой и вытирал ей кровь с лица. На девочке была ночная рубашка, мокрая от мочи и забрызганная кровью. Весь пол в гостиной был усеян кастрюлями, горшками и осколками от тарелок.
Доктор Биггс моментально понял, что это не простая домашняя драка. Роуз нельзя было успокоить чашкой чая и разговором. Стало ясно, что и муж, и дочь будут подвергаться риску, если она останется здесь. Поэтому он принял единственно правильное решение — дать женщине успокоительное и отправить ее в психиатрическую клинику для душевнобольных.
— Ну, по поводу чего все это, миссис Талбот? — спросил он успокаивающе, приближаясь к ней.
— Пошел ты! — заорала она на него, оскаливая зубы, как дикая собака, и еще яростнее раскачивая стул, несмотря на попытки мужа удержать ее. — Убирайтесь отсюда вы все!
За этим последовала длинная фраза из ругательств, и ее голос был таким резким и безумным, что доктора передернуло.
— Что с ней происходит? — спросил с сожалением Джим. — Я никогда ничего плохого ей не делал.
— Похоже, смерть дочери вызвала у нее нервный коллапс, — сказал быстро доктор Биггс, открывая саквояж и доставая оттуда скляночку с успокоительным и гиподермический шприц. — Она вела себя странно до сегодняшнего вечера? — спросил он, готовя шприц.
Джим кивнул.
— Она уже несколько недель ведет себя странно. Ей ничего нельзя сказать. Она пьет и не останавливается.
Возможно, Джим намеревался что-то добавить к этому, но Роуз его прервала.
— Чертов ублюдок, мерзкий червяк! — орала она во все горло. — Я не была бы такой, все из-за тебя.
— Ну-ну, миссис Талбот, — сказал спокойно доктор Талбот с готовым шприцем в руке. — Вы просто перенервничали, и я вам дам что-то, что вас успокоит. — Он взглянул на соседа, занимавшегося девочкой, который как раз встал с колен и стоял в совершенном шоке. — Пожалуйста, помогите Джиму крепко подержать ее.
Роуз лягалась и извивалась на стуле с силой, как у полдюжины мужчин, но Джим и Стэн смогли удержать ее достаточно долго, чтобы можно было сделать укол.
— Буквально через пару минут лекарство подействует, — сказал доктор, вытаскивая иглу из ее руки. — Мне нужно на минуту выйти и позвонить в больницу, но сначала я осмотрю ребенка.
— Ублюдок! — плюнула в него Роуз. — В дурдом нужно не меня отправлять! Это она меня довела!
Меньше чем через минуту Роуз перестала бушевать и ее вопли утихли до приглушенных хрипов, а доктор отошел и стал на колени перед девочкой, чтобы осмотреть ее. Адель была в сознании, но от пережитого шока не могла разговаривать, на лице был порез, вероятно, от того же ножа, от которого пострадал и Джим. Но это был неглубокий порез, чуть больше, чем сильная царапина. Когда доктор спросил, не болит ли где-то еще, она положила руку на живот.
— Помогите мне перенести ее в спальню, — попросил он Джима, который напряженно наблюдал за женой, голова которой начала медленно опускаться на грудь.
— В этом нет никакого смысла, — возразил он. — Она не может оставаться здесь, если мать заберут в больницу.
— Мне нужно осмотреть ее, — сказал доктор Биггс резко. Он предположил, что Джим подумал, что ребенок ее возраста не может оставаться один в квартире, пока он поедет в больницу с женой. — И вам не нужно будет сопровождать жену. Если повреждения вашей дочери не требуют лечения, она может остаться здесь с вами.
— Она не моя дочь, — сказал Джим, и тон его был так холоден, будто он говорил о бродячей собаке. — Повреждения там или нет, я хочу, чтобы сегодня же ночью ее здесь не было.
Доктор Биггс всегда гордился тем, что его ничем нельзя было шокировать, но это замечание его удивило.
— Мы поговорим об этом позже, — сказал он сердито. — А пока что я не намереваюсь осматривать ребенка на холодном жестком полу. Поэтому я буду благодарен, если вы поможете мне перенести ее. После осмотра я позвоню и вызову «скорую помощь» для вашей жены.
Как только он отнес девочку в спальню, она сказала ему, как ее зовут, и рассказала, что мать гонялась за ней с ножом и ударила ее в живот. Доктор поднял ночную рубашку и увидел красное пятно, оставшееся от удара, а также заметил несколько старых синяков на теле и ногах, свидетельствующих о том, что ее избивали. К счастью, у нее не были сломаны кости, и царапину на лице не нужно было зашивать, поэтому не было необходимости везти ее в больницу.