Сара почувствовала, что у нее закружилась голова.
— Где сейчас Пимм? Та газета вышла несколько недель назад.
— Я не знаю, — прошептала Сара. — Наверное, все еще в «Палтни». Я знаю, что его вызывали в палату лордов. Но не знаю, когда именно. Принц-регент рассержен на него, а некоторые лорды, мои новые друзья, требуют дальнейшего расследования и наказания.
— Сара, после того как я пристрою тебя в безопасное место и переговорю с твоими друзьями, мне придется незамедлительно отправиться в военное ведомство. Я не успокоюсь до тех пор, пока Пимм не ответит за все, что сделал. Я бы убил его лично, если бы была правая рука, чтобы держать пистолет.
Муж что-то заметил за ее плечом, и Сара повернулась посмотреть, что именно привлекло его внимание. Она увидела стоявшую футах в тридцати Элизабет. Спустя мгновение подруга рухнула на землю.
Раздался крик, и Сара увидела бегущих к ней друзей. Даже Джорджина, еще не оправившаяся после родов, ковыляла, поддерживаемая мужем.
Роуленд Мэннинг первым добежал до Элизабет, его обычно невозмутимое лицо казалось белым. Он опустился рядом с ней.
Элизабет открыла глаза и попыталась заговорить.
— Не шевелись, — призвал ее Роуленд. — Ты ушиблась.
— Нет, — пробормотала Элизабет. — Где он?
— Кто?
— Полковник Уинтерс, — пояснила она, крутя головой. Все проследили за ее взглядом.
Пирс опустился рядом с ней на колени и взял ее за руку.
— Элизабет…
— Ты не… А мой отец? Он тоже здесь?
Все увидели бледность на лице человека, который был когда-то самым близким другом отца Элизабет. Сердце у Сары сжалось, на лице подруги отразилось понимание свершившегося.
— Я так сожалею, моя дорогая. Я не смог спасти его от шпаги Пимма. Я опоздал…
Глава 20
Заря всегда была любимым временем суток Элизабет Ашбертон. Это был тот час, который обещал очень многое. К полудню большинство запланированных дел обычно оставались несделанными — в особенности теперь, когда она была замужем. Сон медленно покидал ее, и Элизабет не могла понять, почему ей не хочется открывать глаза. А затем она вдруг вспомнила.
Ее отец погиб.
Не то чтобы она когда-либо сомневалась в этом. Просто она уехала из Португалии так поспешно, что не видела его тела и не предала его земле. Вплоть до сегодняшнего момента она не осознавала, что в ней теплилась надежда.
Вчера, в течение полуминуты, эта тайная надежда вспыхнула с новой силой. А затем окончательно умерла. Она не будет думать об этом. Она должна быть благодарна по крайней мере за то, что выжил полковник Уинтерс.
Ее подруга в течение всего дня не сводила глаз со своего мужа.
Элизабет сделала глубокий вдох, чтобы справиться с эмоциями. Ей предстоит так много сделать сегодня. Ничто не помешает ей разобраться с некоторыми деталями. Она отказывалась рассматривать их как реакцию на вчерашние события. Она не станет сегодня тосковать по отцу. Она печалилась в течение двух лет, а сегодня она посвятит день исключительно Роуленду.
Тихонько вздохнув, она с осторожностью кошки сползла к краю огромной, застеленной белоснежными простынями кровати. Это оказалось труднее, чем она думала. Похоже, Роуленд спал с одним приоткрытым глазом. Дважды его дыхание прервалось, он напрягся, и дважды она замирала, ожидая, когда восстановится его ровное дыхание, свидетельствующее о глубоком сне.
А когда пальцы ног коснулись пола, она ощутила, как его рука схватила ее за талию. Он завалил Элизу на себя.
— И куда это ты собралась? — хрипло спросил он.
Она вздохнула.
— Почему ты всегда спрашиваешь меня об этом?
— Потому что тебя никогда не бывает там, где тебе следует быть, — ворчливо ответил он.
— В самом деле? Где же, например?
— Придвинься поближе, моя овечка, и я расскажу тебе об этом в подробностях, а также о том, как я планирую удержать тебя здесь.
— Ну, может, у меня есть свои планы.
— В самом деле? — обольстительно растягивая слова, проговорил он.
— Да. — Она не скажет ему. — Но это не твое дело.
— Все, что касается тебя, мое дело. Иди сюда, — прошептал он, водя пальцем по ее позвоночнику.
Она улыбнулась. Так было всю ночь. Кажется, он не мог до конца насытиться ею. Она не считала возможным противиться его просьбам и делала все, о чем он просил. Ее планы снова трещали по швам. И в то же время всякий раз, когда его могучий торс придавливал ее к кровати, она была счастлива. А если он при этом нашептывал ей всевозможные милые слова, все ее задумки начинали казаться малозначащими, даже если сегодня его день рождения… и даже если ей нужно было организовать празднование.