— Я поймаю птицу, — произнес голос, который преследовал Элизабет в снах. От звука этого густого голоса у нее подпрыгнуло сердце, прежде чем она успела повернуться.
— Что вы опять здесь делаете, черт возьми, Мэннинг? — ворчливо спросил герцог. — Отпустили всех своих слуг и ушли на каникулы?
Роуленд Мэннинг посмотрел на всех присутствующих, кроме Элизабет. Она жадно глотнула воздух. Роуленд показался даже более сухопарым, чем обычно, лицо у него было вытянувшимся и бледным. Первая его реплика была адресована Люку:
— Ваш главный вход был открыт, и я вошел через него. Герцог застонал.
— Вероятно, они свисают над всеми другими окнами, — предположил мистер Браун без всякого намека на присущую ему липкую улыбку.
— Мистер Мэннинг, — горячо проговорила Эйта, — я была бы весьма благодарна, если бы вы достали мою канарейку. Кажется, вы единственный храбрый человек, способный мне помочь, не в пример другим. — Она метнула кислый взгляд на Джона Брауна.
— Посмотрим, что тут у нас имеется, — сказал Роуленд и шагнул к окну. Осмотрев подоконники бросив беглый взгляд на небо, он продолжил: — Мне нужно несколько вещей. Сетка — легкая по весу, бечевка, жир, зерно и три палки.
— Для этого подойдет ваша трость, — с хитрецой сказал Люк.
— Я поищу вещи, которые вам требуются, мистер Мэннинг, — любезно проговорила Эйта, игнорируя своего давнего поклонника и внука, покидая комнату.
Элизабет посмотрел на удрученное выражение лица мистера Брауна.
— Вы ждете слишком многого, Брауни, — тихо сказал Люк.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, — возразил мистер Браун.
Роуленд не двигался.
— Не надейтесь на то, что она будет счастлива, если ваша резиденция останется в Хоум-Хаусе, — еле слышно пояснил Люк.
— Я надеялся поговорить об этом наедине, Люк. Но возможно, лучше это сделать открыто. — Мистер Браун помолчал. — Я вернулся из Шотландии, чтобы узнать, изменилась ли ваша бабушка, как обещали ее письма…
— Изменилась ли? — удивился Люк. — Какого черта вы думаете, что женщина, проведшая столько лет в этой роли, способна измениться?
Судя по всему, мистер Браун почувствовал себя весьма неуютно.
— Она просила меня простить ее за все прежнее своеволие.
— Ну, считайте, что вам повезло, потому что это впервые, — пробормотал Люк. — Чего еще вы хотите?
Мистер Браун, похоже, чувствовал себя не в своей тарелке.
— Давайте, выкладывайте, Брауни. Это терзает вас уже давно, — не отставал Люк.
— Ваша бабушка затаила смертельную обиду на нечто имевшее место пять десятилетий назад. Это окрашивает каждый наш разговор. Не просите меня рассказать вам об этом, я этого не сделаю. Я ожидаю знака, что она намерена изменить свой взгляд на прошлое.
— В самом деле? — выгнул бровь Люк. — А если она изменит?
— Ну, — он понизил голос, — тогда я решился бы попросить ее руки — в третий и последний раз.
Глаза Люка едва не вылезли из орбит.
— Вы обещаете? Ловлю вас на слове. А если я приведу ее сию минуту и заставлю принести извинение и обещание?
— Нет, Люк, — печально сказал мистер Браун. — Она должна прийти ко мне сама. А сейчас я иду в Хоум-Хаус. — Когда Люк собрался что-то сказать, мистер Браун поднял руку. — Нет. Я сожалею, что вообще сказал об этом. И вы, пожалуйста, не говорите Эйте, ибо я все равно об этом узнаю. Но можно предположить, что все к лучшему, поскольку это освобождает меня от необходимости объяснять, почему я вскоре возвращаюсь в Шотландию.
Кажется, Люк был готов продолжить спор, но тут он бросил взгляд на Роуленда Мэннинга. Элизабет не сомневалась, что Люк пообщается с мистером Брауном наедине, пытаясь удержать старого друга от отъезда.
После ухода мистера Брауна в комнате воцарилось молчание. Наконец Люк бросил взгляд на Элизабет, а затем, прищурившись, на Роуленда, который стоял, подобно статуе, скрестив руки на груди.
— А правда, почему вы здесь? Чего вы хотите? — В словах герцога чувствовалось раздражение.
Элизабет поджала губы. Было такое впечатление, словно она наблюдает за тем, как черный бык бьет копытом землю перед древним огромным деревом, которое и так вот-вот рухнет.
Роуленд до сих пор не взглянул на нее.
— Я хочу, чтобы она оделась.
Она впилась глазами в Роуленда. Когда он успел заметить ее одежду?
— А дальше? — Голос герцога был обманчиво мягким.
— Я пришел передать мои поздравления по поводу ее предстоящей свадьбы.
— В самом деле? — спросил Люк. — А дальше?
— И передать ей вот это. — Роуленд вытащил из сюртука большое тяжелое письмо на пергаменте и передал его герцогу.