В комнату в сопровождении Нори Нуки вошла молоденькая кореянка в джинсах. В руках у нее была камера. К ужасу Пиппы, камеру направили прямо на нее. Первым ее побуждением было прикинуться ничего не понимающей. Может, это просто рекламный снимок, а фигура у нее — самая здесь привлекательная? И тут она сообразила: камера ловит Тейн, лежащую на соседнем столе…
— Момент! — бросила Пиппа, едва массажистка начала скрести ее тату. И решительно встала перед фотографом: — Простите. Что вы делаете?
— Вы дочь Тейн Уокер. — В доказательство Нори гордо продемонстрировала браслет Тейн и указала на обмазанную грязью фигуру в оранжевом халате. — Мы полагаем, эта женщина — Тейн Уокер. Вы приехали на машине Лэнса Хендерсона. Мы заработали тысячу баксов за то, что нашли вас.
— Могу я получить свои украшения? Благодарю. — Пиппа быстро надела кольцо, часы и браслет, а затем стремительным движением выхватила камеру из рук девушки и сунула ее в чан с растопленным шоколадом. — Ловить рыбка.
— Плохая женщина! Вы погубить камера!
Пиппа бросилась в раздевалку, втиснулась в новое красное платье и подхватила сумку со всеми своими ценностями. Она была уже в шаге от двери, когда у входа резко затормозил зеленый «фольксваген». За рулем сидел тот самый шакал, которого офицер Пирс вчера сбросил с дороги. Пиппа нырнула обратно, заперла дверь и помчалась в массажную комнату. Пори, фотограф и Джанг-Бо верещали над чаном с шоколадом, пытаясь выудить камеру при помощи депрессора.
Пиппа устремилась к столу Тейн.
— Прости, что беспокою тебя, мама, — прошептала она, снимая водоросли с век родительницы. — Нас обнаружили папарацци.
Тейн в изумлении уставилась на склонившуюся к ней шоколадную физиономию:
— Вы… та кореянка?
— Это я! Пиппа. Правда! Мы должны бежать.
— Ты с ума сошла? Я не могу выйти со слоем грязи на лице.
— Лучше оставь — для собственной безопасности.
Когда Пиппа тащила мать мимо Нори и компании, Тейн уже обрела достаточно присутствия духа, чтобы проорать:
— Вы еще встретитесь с моими адвокатами, вы, убогие личи!
Пиппа выволокла Тейн через служебный выход прямо к парковке.
— Это Лэнс? — завопила Тейн, заметив его машину, и потянулась руками к лицу.
— Не трогай грязь! И тюрбан. Он подарил мне машину. — Пиппа втолкнула мать в салон, и «мазерати» рванул с места. Они вылетели с парковки, но барабанивший в дверь спа маленький лысый толстяк успел их заметить и кинулся к своему «фольксвагену».
Пиппа нажала на газ:
— Как поживаешь, мама?
— Немедленно выпусти меня из машины!
— Ты предпочитаешь оказаться на улице Лас-Колинаса в банном халате? Репортаж займет целый день.
— Как ты посмела выслеживать меня!
— Ошибаешься. Я пришла туда первой. — Пиппа свернула за угол. — Послушай, я понимаю, что это не лучшее время и место, но я хочу поговорить.
— Если ты пытаешься вернуть себе наследство, не трать напрасно силы.
— Всему случившемуся есть рациональное объяснение. Я пыталась защитить Лэнса.
— Какая глупость! Розамунд в состоянии защитить его лучше, чем ты когда-нибудь сумеешь.
— А! Значит, ты знаешь?
— Знаю что?
А если она расскажет матери, что Лэнс — гей? Тейн распространит эту новость в пределах Солнечной системы. Любая мать поступила бы так же. Терзаемая желанием выдать тайну, Пиппа попыталась зайти с другой стороны.
— Я думаю, Лэнс бесплоден.
— И что?
— В смысле, импотент. — Во второй раз проезжая на красный, Пиппа подумала о Пирсе.
— Благослови судьбу. У тебя был бы карт-бланш на роман с шофером.
Разговор развивался явно не в том направлении.
— Может, он вообще бесполый.
— Почему бы не попробовать «кастрат» и «трансвестит»? Или «гей» и «розовый фламинго»?
— Может, и так. Лэнс определенно может оказаться именно таким.
— Тогда не забудь «серийный убийца» и «педофил».
Пиппа поняла, что, должно быть, перестаралась.
— Ты думаешь, я выдумываю, мам?
— Не смей называть меня матерью! Разумеется, ты все выдумываешь. Давай я соскребу немного грязи с лица, чтобы ты могла швырнуть в бедного мальчика.
— Не тронь! — завопила Пиппа. — Я не желаю, чтобы кто-нибудь узнал тебя.
— Это ужасно неприятно.
— Поверь, шоколад гораздо хуже.
Тейн неодобрительно молчала, когда Пиппа, нарушив правила, свернула налево.
— Этот ужасный «фольксваген» сразу за нами, — произнесла она, оценив наконец серьезность ситуации.
— Спасибо. — Пол под босыми ногами Пиппы уже обжигал ей кожу. Резко перейдя на пятую передачу, она прикинула возможность в течение следующих десяти минут оторваться от преследователя, высадить Тейн и попасть на занятия. Предположим, если она сумеет юркнуть на парковку мотеля прежде, чем «фольксваген» повернет за угол, это вполне реально. Осталось всего несколько миль.