— Быстрее! — Он натянул канат невысоко над землей. — Вперед!
На один жуткий миг Пиппа подумала, что он обращается к ней. Но потом увидела, как на канат вскарабкался Пушкин. Медленно и осторожно медведь прошел из конца в конец.
— Он перед тобой рисуется, — заметил Слава. — Поцелуй его.
Пиппа подчинилась. Она начинала испытывать теплые чувства к Пушкину, чьи пушистые ушки и выступающее рыльце напоминали ей любимого преподавателя физкультуры. Слава бросил Пиппе маленький мяч.
— Поиграй-ка.
Пушкин оказался отличным игроком. Один раз, вместо того чтобы бросить мяч Пиппе, он подкинул его задней лапой. В другой — поймал мяч носом и балансировал с ним, вращаясь. Слава был вне себя от восторга.
— Вы поглядите на него! — восклицал он снова и снова.
Из громадного сундука он выкопал две пары роликовых коньков. Пиппа уже не удивлялась, обнаружив, что Пушкин катается значительно лучше, чем она. Наверняка он и жонглировал лучше. Вдобавок Пушкин умел кататься и на одноколесном велосипеде.
— Хорош! — наконец рявкнул Слава. — Пора вздремнуть.
Пушкин не двинулся с места.
— Приляг с ним на несколько минут, — приказал Слава.
— Здесь?
— В кровати, разумеется! Возьми у Маши бутылочку.
Хотя Маша была занята чисткой репы на обед, бутылочку с молоком для Пушкина она приготовить успела.
— То, что Пушкин меня любит, хорошо или плохо? — поинтересовалась Пиппа.
— Очень хорошо, Клуни. Ты путешествовать по всему миру. Носить красивые костюмы.
— По всему миру? — без восторга повторила Пиппа. Тейн будет только рада, если ее бывшая дочь попадет в бродячий цирк. — По правде говоря, я с радостью удовлетворилась бы только дипломом.
— Что это — диплом? — Маша вернулась к репе.
Пушкин выхватил у Пиппы бутылочку и засеменил к последнему трейлеру, внутреннее убранство которого напоминало комнату семилетнего ребенка. Он устроился в большой корзинке, застеленной фланелевыми простынями. Свернувшись в бурый клубок, он одной лапой обхватил бутылочку, второй — ногу Пиппы.
— Надеюсь, ты не рассчитываешь на сказку перед сном, — заметила она.
В ответ Пушкин потянул с полки «Большую книгу сказок». Уронив книжку на колени Пиппы, медведь вновь свернулся в клубочек и умоляюще посмотрел на девушку.
— Полагаю, это ответ на вопрос, — пробормотала она и начала читать.
Вскоре медведь уснул. Пиппа высвободила ногу и на цыпочках вышла из трейлера. В дальнем конце поляны она увидела Вика, Бенедикта и Лулу, подтягивавшихся на параллельных брусьях, а Слава прохаживался неподалеку, грозно размахивая плеткой.
— Клуни! Покажи мне сильные руки!
Пиппу подняли к перекладине. Она продержалась четыре счета, прежде чем упасть. Бенедикт закончил после пары дюжин, за ним Лулу. Вика остановил Слава, когда тот подтянулся сотню раз.
— Достаточно, — обернулся он к трем бездыханным телам на траве. — Хороший клоун — сильный клоун. Сейчас — отжиматься.
И вновь Пиппа сломалась первой. Лулу приближалась к двумстам, когда Слава швырнул им скакалки:
— Стоп. Попрыгать.
Пиппа прыгала, пока бедра не начали отваливаться. Затем Слава заставил их бегать наперегонки по периметру поляны. Выиграла Лулу, несмотря на то что у нее были самые короткие ножки.
— Мальчики, вы опять позволять девчонке побить себя? — крикнул Слава. — Быстро в Делавэр.
Пиппа последовала за коллегами к реке, где все разделись до белья. Она нехотя последовала их примеру, выставляя на всеобщее обозрение кружевной лифчик и трусики.
— Очень мило, — плотоядно пробормотал Вик.
Пиппа нахмурилась и прыгнула в воду. Все доплыли до другого берега и обратно. Одевшись, еще сорок минут занимались на солнцепеке растяжкой, за которой последовал каскад кувырков и сальто.
— Ты сказать, сальто — твой конек, — заметил Слава, когда она, с трудом сдерживая рвоту, рухнула на траву.
— Я могу сделать шесть штук подряд, мистер Слуцкий, а не тридцать.
— Обед! — позвала Маша.
Пиппа, пошатываясь, поплелась к столу. Обед состоял из вареной репы, гречневой каши и капустных листьев в сопровождении сливок и все той же водки.
— Очень хорошая еда для клоуны, — рассудительно сказала Маша, доверху наваливая жратвы ей на тарелку.
Пиппа замученно улыбнулась.
— И вот так каждое утро? — спросила она Бенедикта.
— Сегодня Слава нас пожалел. Обычно после кувырков мы бегаем вверх-вниз на гору.